Живи

После так называемого «обмундирования» мы поплелись по коридору. Регулярно нам попадались двери, ведущие в непонятные комнаты, которые были заперты. Ужасно хотелось есть и пить. Во рту пересохло.

Спустились на второй этаж, но зайти не смогли. Дверь в основной холл была завалена кушетками и баулами. Мы не стали особо‑то туда ломиться и просто пошли дальше по лестнице вниз. На первом этаже двойные двери были выворочены внутрь, как будто огромный шар с большой скоростью влетел в них. Все стены были в копоти. Скорее всего, это был взрыв. Так нам сказал Дима.

– Представляю, какая жесть тут творилась. – Дима осмотрел искореженную дверь.

– Мы в городе. Нас привезли обратно, – догадалась я, всматриваясь в документы, валяющиеся на полу.

– В смысле обратно? Я был на районе, когда прошелся рейд. Всех собрали и начали обследовать. Прививки какие‑то колоть, – Дима осмотрел нас.

– А нас взяли в деревне Трубников бор. За 110 километров от города. И привезли назад. Сколько дней мы проспали. Черт побери, сколько прошло времени! – я начала беспокоиться.

Перед моими глазами проносились картины, как сестра, не дождавшаяся меня, уезжает домой. Меня начало трясти.

– Не волнуйся, может, прошло всего несколько часов. Скорее всего, сейчас утро следующего дня. Твоя сестра будет ждать день? Так ты успеваешь. Пошли скорее, – успокаивала меня Катя, уводя в сторону предположительного выхода.

– Верно. Пошли, найдем выход. И воду, – согласилась женщина.

– Ага. Или принесем свои тушки на обед уродцам. Не забыли про долбаный вирус и пожирающих тварей? – ухмыльнулся Дима.

– А ты что предлагаешь? Сидеть тут? – хмыкнула Катя.

Я прошла по коридорчику, свернула направо и вышла прямиком к лифтовой зоне, очутившись в некоем вестибюле, ресепшен которого был оборудован под военный пост. Повсюду стояли баррикады из баулов и ящиков, таких же, как подпирал нашу дверь. В окно пробивались лучи света.

«День или утро. Следовательно, нас могли везти часа 2–3. Пожалуйста, пусть это будет так. Значит, сестра ждет меня».

Услышав шаги сзади, я обернулась, гневно посмотрев на бегущих по коридору Катю и Диму.

– Топочете, как мамонты! Мертвого разбудите! – прошипела я на них.

– В точку, подмечено, – Дима прошел к окну, рассматривая улицу. – Мы на Петроградке. Я знаю это место.

– Я, кажется, тоже. Попробуем открыть дверь.

Я приблизилась к двери и попыталась открыть ее. Общими усилиями мы смогли совладать с дверью. Она поддалась. Мы вышли на улицу, заслоняясь руками от яркого солнечного света и вдыхая студеный воздух. Несколько минут мы наслаждались воздухом и подставляли лица солнечным лучам. Затем спустились по короткой лесенке, озираясь по сторонам. Здание опоясывал кованый забор, ограждающий всю территорию НИИ.

– Тихо! – резко сказала Катя. – Я что‑то слышу.

Двигатель автомобиля рычал, приближаясь все ближе и ближе. Мы стремительно помчались за угол дома, прячась за стеной.

Бронированный фургон неторопливо проехал по дороге вдоль здания и завернул налево. Водитель заглушил движок.

– Они остановились. Лучше уходить отсюда. Что‑то мне подсказывает, что лучше не попадаться на глаза военным, – прошептала я.

– Идем до набережной. Нам туда, – Дима указал в сторону, где проехала машина.

Женщина, которую, как выяснилось, звали Людмила, занервничала и взяла его за руку.

– Ты спятил? Они нас увидят, – сказала она.

– Не увидят. Посмотрите, сколько машин. А там стоит автобус, закрывает вид на дорогу. Пройдем за ним и доберемся до набережной. Там через мост, подальше отсюда.

– С чего ты взял, что за мостом нет военных? Почему они вообще не помогают, а пытаются навредить нам, – задумчиво произнесла я.

Да, это было действительно странно. Но, как показала последняя встреча, лучше с ними не связываться.

– Сейчас они найдут наши шмотки в коридоре и сцапают нас за задницы. Там еще этот мужик остался. По‑любому сдаст, – пробубнила Катя, стоя рядом со мной.

– Может, они не за этим приехали. Скорее всего, обычный патруль, – прошептал Дима.

Делать было нечего, а ждать тем более. Мы выдвинулись и короткими перебежками, укрываясь за брошенными в хаотичном порядке машинами, подбирались к автобусу.

Не дойдя несколько метров до автобуса, мы присели, увидав военного с винтовкой, расхаживающего по дороге. Он был внимателен и следил за каждым движением. Мы поняли это, когда из‑за поворота выбежал мертвяк и, разбрызгивая кровавой слюной, стремительно побежал на него. Раздался хлопок, и зомби сложился на снегу, как карточный домик. Собственно, это и вынудило нас внезапно остановиться и затаиться.

– Мимо этого и муха не пролетит. Как тебе такой расклад? – я посмотрела на Диму. Тот, нахмурившись, отвернулся.

Один из военных на пальцах показал что‑то двум другим военным и указал на здание, откуда мы вышли.

– Ну все, они идут туда, – тихо сказала Катя.

– Тихо. Может, все обойдется, – прошипел Дима.

– Надо как‑то пройти мимо него, иначе они будут искать нас. А мы вот тут сидим. Здрасти, люди добрые, – саркастично прошептала Катя.

– Не могу идти. Смотрит сюда. Сразу заметит, – ответил Дима, слегка выглядывая из‑за капота.

– Может, другим путем попробуем? – предложила я.

– Вам нужна машина? – он посмотрел на нас по очереди.

Мы переглянулись, не совсем понимая, к чему он ведет. А Дима продолжил.

– До моего дома рукой подать, а там моя тачка. Забегу домой, возьму ключи. Там можем и отдохнуть, если получится, – он замолчал, посмотрев на военного. – Или у кого‑то есть другой план?

Другого плана, конечно, не было. Из здания вышли те двое и, так же внимательно осматривая улицу, держа на прицеле каждый уголок, сошлись в середине у машины. До нас донесся их тихий разговор.

– Там один сонный очухался. Говорит, с ним еще четверо были. Они ушли, он остался. В коридоре нашли раздетых наших. Походу, они недавно вышли. Надо осмотреть территорию.

– Может, ну их нахрен. Мертвячины тут дофига, можно и нарваться на толпу.

– Выполнять! – рявкнул, по всей видимости, их командир.

Мы испуганно переглянулись. Солдаты разошлись на три стороны. Тот, что пошел в нашу сторону, немного сошел с курса, направляясь левее. Это дало нам шанс перебежать ближе к автобусу. Но дальше нам придется бежать по прямой к набережной, и это было опасно. Ребята работали слаженно, постоянно оборачиваясь, и зорко оглядывали улицу.

– Если мы побежим в сторону набережной, будем как на ладони, – прошептал Дима, подтверждая мои догадки.

Мы оказались на перекрестке. Только машины скрывали нас. Боец, что был ближе к нам, уже описал небольшой круг. Мы тихонько перебежали на противоположную сторону и прильнули к легковушке.

– Есть движение, – вдруг сказал военный.