Живи

Около часа мы болтали ни о чем. Обсуждали свежие новости, произошедшие в компании наших общих друзей: кто вышел замуж, кто женился, а кто развелся, кто родил и так далее. Сестра редко приезжала ко мне, так же как и я редко бывала на родине. Мы очень скучали друг по другу и часто общались и переписывались. У нас с ней много общих интересов. Мы любим одинаковые фильмы и сериалы. Посмотрев их, мы можем часами обсуждать эпизоды и героев. Это зародилось с детства и переросло в некий ритуал. После разговора я еще долго думала о ней, пока не вспомнила о своем желании посмотреть какой‑нибудь фильм.

Спустя некоторое время я все‑таки нашла интересный, на мой взгляд, фильм и оставила в покое пульт, отправившись закидывать в стиральную машинку белье, скопившееся в корзине.

 

10 февраля. 23:20. Москва. Филевский парк

 

– Мама нас убьет. Идем скорее, – проворчала Лиза.

– Не спеши. Я не могу бежать на каблуках. – Оля торопливо шагала за своей сестрой.

Они пересекали парк, сокращая путь к выходу на остановку, где по плану они должны сесть в маршрутку, идущую до дома.

– В следующий раз я не буду ждать тебя и отправлюсь домой одна, – нервничала Лиза.

– В следующий раз я пойду гулять без тебя. Ты весь вечер сидела с недовольной гримасой и бубнила, как старая бабуля, – упрекнула Оля.

Они прошли мимо небольшого водоема и спугнули ворону, которая, недовольно каркнув, напугала сестер и отлетела к следующей урне.

Внезапно Оля остановилась, одернув сестру за руку.

– Кто это там? – она кивнула вперед.

Прямо перед ними, метрах в пяти, на дороге лежал человек к ним спиной. Лиза остановилась и встревоженно посмотрела на сестру. В свете фонарного столба сложно было что‑то разглядеть. Просто тело в темной одежде, без каких‑либо признаков движения.

– Он что, мертвый? – прошептала Лиза.

– Не знаю. Давай посмотрим, – предложила Оля.

– Ты что, я боюсь, – девушка жалобно посмотрела на сестру. – Вдруг он мертвый.

– А если ему плохо? – нахмурилась Оля. – Мы должны помочь человеку.

– Не знаю. Может, просто уйдем? А ему помогут другие?

– Ты спятила? А вдруг он еще жив и умрет из‑за того, что мы не вызвали скорую? Оглянись вокруг, ни одной живой души. Никто не придет на помощь. – Лиза и не подозревала, насколько была близка к правде.

Девушки медленно подошли к бездвижно лежавшему человеку. Оля наклонилась, дотронувшись пальцем до плеча незнакомца.

– Мужик какой‑то, – прошептала она, повернувшись к сестре.

– Мертвый? – спросила Лиза, приподняв брови в надежде, что она ошибается.

– Не знаю.

– Проверь пульс. А я вызову скорую, – девушка достала телефон и начала набирать номер.

Оля обошла мужчину с другой стороны и вновь дотронулась до плеча, пытаясь повернуть его лицом вверх. Тот пошевелился, издав еле слышный стон.

– Что с вами? Эй! – Оля присмотрелась и заметила, что его лицо все в грязи или в чем‑то испачкано. В чем именно она не поняла. Достав телефон, она решила посветить на него.

– О‑о‑о боже, что за… – девушка отскочила от тела, упав на зад. – Лиза!

Лиза дождалась ответа оператора и посмотрела на сестру. Мужчина зашевелился. Поднявшись на локти, он неловко повернулся в сторону Оли.

– А‑а‑а! – закричала девушка, когда он схватил ее за ногу, подтягиваясь и волоча свое тело.

– Алло, говорите! – уже в третий раз прокричала в трубку диспетчер.

Лиза ошарашенно уставилась на еле заметные в темноте очертания двух людей.

– Оля! – закричала Лиза, бросив телефон, и побежала к сестре.

– Убери его! А‑а‑а! – кричала Оля, пиная ногами схватившего ее мужчину.

Его лицо было окровавлено, а нижняя челюсть болталась, разорванная пополам, держась на одной коже. Ноги были переломаны в коленях, и одна рука обглодана до костей. Ольга брыкалась ногами, ударяя его куда попало, но он будто не чувствовал боли, порвал ее колготки и царапал ноги ногтями, пытаясь подтянуться к ее торсу. Лиза схватила сестру за руку, помогая ей подняться. Со всех ног они помчались вперед, позабыв про каблуки, пока одна из них не упала, поскользнувшись на обледенелой ступени лестницы, которая вела к выходу из парка. Лиза подбежала к плачущей сестре, пытаясь успокоить ее. И тут увидела их.

Они вздрагивали и метались из стороны в сторону, дергали на себе одежду, словно сумасшедшие, и рычали, как звери. Лиза уставилась на три силуэта, еле освещаемых фонарем, не в силах вымолвить хоть слово. Она просто смотрела, открыв рот.

– Да кто это такие? – дрожащим голосом произнесла она.

Силуэты замерли, потом резко обернулись и с диким ревом направились к девушкам.

Ворона взлетела высоко вверх, громко каркая в унисон их крикам.

– Алло? Алло? Что там у вас случилось? – доносился голос диспетчера в мобильном телефоне.

 

10 февраля. 23:25. Область Санкт‑Петербурга. Продуктовый магазин

 

– Тонь, ну что ты, в самом деле, как не своя. Отдам я завтра все до копейки, – жалился подвыпивший мужичек, держась за прилавок.

– Иди уже давай, алконафт! – обозвала его та, кого он назвал Тоней. Пышная женщина с русыми густыми волосами по плечи и пухлыми губами, накрашенными яркой помадой, она олицетворяла собой настоящую русскую женщину, ту самую, которая в огонь и в воду. Синяя с белыми полосками кепочка красовалась на ее голове. Она дунула на неугомонный локон волос, убирая его с глаз. – Митя, не зли меня, – предупредила она.

– Ну, Тонь, ну что ты, в самом деле… – канючил Митя.

В магазин зашел мужчина. Китайский колокольчик, подвешенный над дверью, громко брякнул, переливаясь мелодией ударяющихся трубочек друг о дружку. Тоня приободрилась, махнув на Митю, как на назойливую муху. Клиенты с деньгами в этом магазине были в почете, не то что «алконафты» всякие. Митя расстроенно пожал плечами, недовольно обернувшись на вошедшего.