Знак купидона
Как только мои стрелы попадают в кого‑то, то взрываются цветным облаком и исчезают. Они бывают разных цветов, для разных людей, и вызывают моментальную влюбленность. Разумеется, как и в случае с Дыханием Страсти, между двумя уже должна существовать некая связь. Я неспособна насильно вызывать любовь или желание. Я просто немного помогаю. Считайте меня садовником: я не создаю зерно, лишь помогаю ему укорениться и прорасти.
Внутри театра я устраиваюсь на полу рядом с креслом мужчины и слушаю поющих друг другу артистов. Это сопливая любовная песня, и мое купидонское чутье трепещет от желания одарить окружающих капелькой Прикосновения Флирта и Дыхания Страсти, пока комната не превратится в одну гигантскую оргию. Да, я уже так делала. Не осуждайте. За этим весело наблюдать. Нет ничего очаровательнее, чем проводить время посреди оргии. Столько рук, языков и других частей тела, скользящих вокруг как на карусели.
Тем более, так как мои силы работают только при наличии существующего влечения и желания, это не так уж неправильно. Те, кто не хочет участвовать, обычно уходят с молниеносной скоростью. Я не нарушаю свободу воли. Лишь немного подталкиваю людей. Но нет, сегодня никаких подталкиваний. Я злюсь на все человечество с их глупыми материальными телами и их глупыми голосами, которые слышат другие.
При помощи крыльев я поднимаюсь и вылетаю из театра обратно в ночь. На данном этапе мои крылья – единственное, что мне нравится в моей работе. Ну, помимо Стрел Любви. Вот ими просто невероятно весело стрелять, но я не использовала их уже много лет. Почему я должна раздавать любовь налево и направо, когда сама не могу ее получить? Да, знаю, я настолько мелочная. Если серьезно, ангелы должны были предупредить меня или прочитать лекцию «Введение в Купидонство», хоть что‑то, прежде чем позволить мне согласиться на работу. Я виню их за эту оплошность.
Я бесцельно брожу по улицам, по пути выпуская несколько Дыханий Страсти людям в лица просто потому, что хочется. Я даже не в настроении искать людей, у которых есть связь, как мне положено. Нет, я просто пролетаю мимо и бомбардирую людей. Мне нравится наблюдать, как они становятся возбужденными и озабоченными. Обычно они быстро находят подходящее место, куда можно уйти, и либо заканчивают работу сами, либо ищут себе партнера. Но иногда, если я даю им сверхсильную дозу, мне удается увидеть, как они выставляют себя полными идиотами, когда резко сворачивают в сторону и пытаются приударить за кем‑то поблизости. Мне больше всего нравится, когда это оказывается незнакомец. Тогда, к моему удовольствию, их отшивают или избивают. Однажды я выдохнула Страсть в огромного парня, похожего на бойца ММА, и тот практически набросился на бедного бухгалтера, который выходил из своего офиса. Я думала, он задушит бедного парня. Это было уморительно.
Продолжая лететь, я замечаю группу подростков и нацеливаюсь на третьего лишнего в компании. Это прыщавый парень, состоящий из сплошных конечностей, его локти и колени торчат как дверные ручки. Становится настолько очевидно, что с ним дружат из жалости, что мое сердце обливается за него кровью. Еще в компании есть обаятельный на вид парень‑бунтарь, обнимающий одной рукой девушку, которая идет между ними. В его слишком молодых для этого губах зажата незаконная сигарета, которая в сочетании с кожаной курткой завершает его образ слишком крутого для школы парня. Девушка смотрит на него с обожанием, даже когда он откровенно разглядывает задницы других девушек и пускает сигаретный дым ей в лицо. Третий лишний смотрит вперед, засунув руки в карманы, в его взгляде на девушку блестит безответная любовь.
Почему хорошие парни всегда проигрывают? Допустим, он выглядит немного неловко. Ну и что? Уверена, он обращался бы с ней намного лучше этого клоуна. Плюс на сегодня с меня хватит высокомерных придурков. Я уже в игривом настроении из‑за произошедшего раньше, поэтому, когда этот дурак в очередной раз оборачивается на проходящую мимо девушку (еще и подмигивает ей), я срываюсь. Я поражаю его Стрелой Любви так быстро, что он спотыкается прямо на ровном месте, словно врезался в столб. Подражатель Джеймса Дина[1] моментально бросает девушку, которая стоит рядом с ним, и кидается вслед за второй. Его девушка, или скорее уже бывшая девушка, выкрикивает его имя (кстати, его зовут Брэд, иначе и быть не могло) и затем разражается слезами, когда Брэд засовывает свой язык в горло другой. Вау, всегда забываю, как быстро зарождается подростковая любовь. Она похожа на обычную любовь, только на суперскорости. Они ничего не могут поделать, их гормоны подавляют разум.
Брэд продолжает узнавать свою новоиспеченную любовь, пока его бедная забытая бывшая наблюдает со стороны, уже вцепившись в мистера Худой Третий Лишний. Он едва может сдержать усмешку, когда утешает ее и уводит прочь. Я касаюсь их двоих легким Прикосновением Флирта, когда они проходят мимо. Оно должно дать прекрасное начало.
– Ха, неожиданный поворот, – говорю я, довольная собой. – За всех парней во френдзоне! – кричу я вслед их удаляющимся спинам. – Всегда пожалуйста!
Я киваю себе и решаю, что просто пойду разбивать еще больше предсказуемых токсичных пар, помогая третьим лишним повсюду. Будет ужасно весело немного встряхнуть систему. Почти как в 1991 году, когда я заставила целый город влюбиться в самих себя. Продлилось это недолго, и было чертовски сложно все устроить, но, черт побери, просто шанс понаблюдать за свиданиями, на которые они водили самих себя, того стоил. Целые рестораны, полные одиноких людей, испепеляющих взглядом любого, кто проходил мимо, и угощавших себя всем, чем пожелают. Продажи вибраторов взлетели до небес.
Я мрачно усмехаюсь про себя, и как раз когда я собираюсь разбить очередное трио несбалансированных отношений, где девушка‑зубрила с тоской смотрит на ничего не подозревающего парня, случается невероятное: я чувствую рывок.
О‑оу.
Прежде чем я успеваю моргнуть, меня выдергивает из мира людей и выбрасывает в Купидвилль. Существует только одна причина, почему меня бы сюда притащили.
Да, у меня проблемы.
Глава 2
Ладно, на самом деле это место называется не Купидвилль. По сути, это высшая сфера существования в Завесе, куда все промежуточные сущности приходят за направлениями или заданиями. Я видела только ту часть, где обитают другие Купидоны, и мне позволено появляться здесь лишь тогда, когда меня вызывают. Например, как прямо сейчас. Вызов – просто более приятный способ сказать, что тебя отвлекают от выполнения обязанностей, потому что начальство в бешенстве. Ну да, я уже бывала здесь раньше. Неожиданно, не правда ли? Похоже на вызов в кабинет директора. Только страшнее.
Меня выдергивает из мира людей, и, прежде чем я успеваю пробормотать череду проклятий из‑за тошнотворного ощущения от полета сквозь время и пространство, мое тело оказывается на кресле в ярко освещенной комнате, полной Купидонов. Комната похожа на огромный кабинет врача, только вместо осмотра нас здесь ждут повышения, понижения в должности, задания или… увольнение. И увольнение для нас означает, что мы перестанем существовать. Исчезнем. Конец. Игра окончена. Щелчок пальцев, и все.
[1] Джеймс Дин – известный американский актер. Он запомнился как икона подросткового разочарования и социального отчуждения благодаря роли трудного подростка, Джима Старка, в фильме «Бунтарь без причины» (1955).
