10 писем Айлин. Сибирское сафари

– А дальше оператор стал показывать панораму площади. Игры, конкурсы, аттракционы. И представляешь, в это же самое время на площади был Мик

– Не может быть!

– Он был там! Если бы я не пила с казаками водку, если бы не перетягивала этот дурацкий канат, я бы уже вчера встретила Мика!

– Ты уверена?

– Ещё бы. Там с краю площади у самого парка кто‑то повесил мишень для стрельбы из лука, и Мик с каким‑то мужиком развлекали народ. Мик ведь стреляет без промаха. Я так и видела на записи.

– Ты точно можешь утверждать, что это Мик?

– Он к камере почти всё время спиной стоял, лишь раз обернулся чуть‑чуть в четверть оборота. Но я, всё равно знаю, что это Мик? И рост его и шляпа. И никто, кроме него, так метко не стреляет.

– Из лука.

– Да из лука!

– Ладно, давай всё‑таки спать. Завтра разберёмся с твоим роликом.

 

Глава 24

 

Работа журналиста в чём‑то напоминает работу актёра. Только вместо сцены и экрана – страницы газет, журналов и сайтов в Интернете. Актёр, выходя на сцену, должен сыграть свою роль, как будто прожить кусочек чьей‑то жизни. Журналисту, чтобы написать хорошую статью надо тоже на какое‑то время вжиться в образ своего героя, или стать участником описываемых в репортаже событий.

Хороших журналистов знают так же, как любимых артистов. И это признание надо заслужить. Привычно раскрывая свежий субботний номер еженедельника, читатель ждёт интересных новостей, или интеллектуальных выкладок аналитической статьи. Читатель мысленно ведёт диалог с журналистом, где‑то соглашаясь с мыслью, высказанной в статье, где‑то наоборот, принимает противоположную точку зрения, бросив скептически: «Ну да, пиши‑пиши. Бумага, она всё стерпит».

Актёры делятся по амплуа – определённому роду ролей, соответствующим внешним и внутренним данным актёра. У журналистов тоже есть свои «амплуа». Есть журналисты жёлчные, во всём ищущие подковырку, подспудный смысл, недостатки. Есть восторженные, которые всё воспринимают и, соответственно пишут с оптимизмом. Даже критические статьи таких деятелей пера полны внутреннего пафоса и веры в торжество справедливости. Как и среди обычных, не пишущих, людей есть юмористы от природы, так и среди журналистов бывают любители острого слова, материалы которых читаются легко, будто участвуешь в дружеской беседе. А бывают такие, что даже про детский праздник пишут сухим языком официального репортажа.

Любой редактор сталкивается со всеми типами авторов. Как опытный лоцман, он должен провести своё издание по волнам читательских страстей, не давая повода назвать свою газету или журнал «скандальной прессой», но в то же время должен стараться, чтобы не стать производителем ещё одного «скучного чтива». Потому, уважая профессионализм и самомнение своих корреспондентов, он должен, когда надо, проявить и власть, и характер.

Власть редактора обычно проявляется в том, что он либо берёт материалы в печать, либо отклоняет, и кроме того, в корректуре и сокращении самого текста. Потому с точки зрения журналиста редакторы тоже могут делиться на вредных, строгих и не очень. Редактор может быть и «просто хорошим парнем», но как практика показывает, издания с таким руководителем долго не живут.

Вера Строгова обо всех этих премудростях журналистского бытия знала не понаслышке. Много лет она возглавляла свой пресс‑центр, сотрудничая с периодическими изданиями региона и в особо важных случаях печатая собственные бюллетени.

День недавно начался. Все важные звонки уже были сделаны. Завершились короткие совещания с сотрудниками, и наступил тот час относительного спокойствия, когда можно подумать о работе не торопясь, без оглядок на текущие дела и обязанности. Вера налила себе чашечку кофе и села ближе к окну, разложив на столе свежие газеты…

Она, конечно, услышала негромкий стук в дверь кабинета, но всё равно не успела заметить, как он вошёл. Ром Баддл будто бы соткался из воздуха. Так тихо, возник он перед её взглядом.

– Добрый день, Вера Степановна.

– Привет, привет, Белый Гриф. Ты когда‑нибудь меня точно напугаешь. Всегда появляешься так неожиданно.

– Хорошо Вера, я буду звонить.

– Да, ладно. Приходи когда хочешь. Я рада. Но я всё равно не привыкну к тому, как быстро ты передвигаешься по планете. Ещё на той неделе я читала твой репортаж с мыса Канаверал. Хотела его обсудить с коллегами, а ты вот сам нарисовался. Чем обязаны?

– Я, Вера, вдруг соскучился по сибирской зиме. Приеду, думаю, похожу на лыжах, погреюсь в баньке у озера…

– Чашечку кофе?

– С удовольствием.

– Ну а всё‑таки? Что за интерес у тебя к нам?

– Да ничего особенного. Так просто, решил немного пожить здесь, взять пару‑тройку интервью у учёных. Ты ведь в курсе, что в мае в Хьюстоне пройдут дни Сибирской науки?

– Да! Мои журналисты готовили репортажи с некоторых пресс‑конференций, где, собственно, и упоминалось об этом.

– Вот видишь, мосты налаживаются, а там, где растут научные связи там и место нам – журналистам. Ты о себе расскажи? Что нового? Всё так же на острие научных новостей?

– Всё так же. Но время своё берёт.

– Устаёшь?

– Не то что устаю, – Вера впервые за всё время разговора сменила темп и слегка задумалась, – Конкуренты на пятки наступают.

– Новые издания.

– Интернет‑издания. Я больше привыкла к бумажной прессе. Но к тому валу быстро сменяющегося объёма информации, который движется в Интернете, я пока ещё не совсем готова.

– Молодёжь на пятки наступает?

– Да. И обидно, что зачастую новые материалы бывают даже хуже наших. Менее выверенные, иногда даже с грамматическими ошибками…

– В Интернете опечатки легко исправить. Это не газета.

– Да, и они этим пользуются, стараясь наполнить свои страницы, пусть не всегда, тщательно подготовленной, но обильной оперативной информацией.

– Но, насколько я тебя знаю, ты сдаваться не привыкла.