Ананас на ёлке

– Исключено, – отрезал посетитель. – Я вернулся домой, пошел на половину Флоры, провел там тщательный обыск. Вроде одежда на месте, но не помню все, что жена носила. Иногда она покупала вещь, которая в магазине понравилась, а дома она оказывалась уже не такой хорошей. Супруга могла оставить ее в гардеробе или подарить горничным. Не могу утверждать, что ничего не пропало. Но пустых вешалок нет, везде порядок. Ювелирка, которая подороже, – в сейфе. Ерунда всякая, бижутерия, просто на полках в коробочках. Опять та же проблема, каким количеством колец, браслетов и серег Флора обладала, не скажу. Раритетные приобретения в бутиках с мировой известностью делал я, все они в несгораемом шкафу. Учтите, апартаменты жены – на втором этаже. Дверь в гардеробную стережет кодовый замок, пароль известен хозяйке, мне и Насте. Набор цифр меняется регулярно. Вроде ничего не тронуто. Единственное, что я точно не нашел – это сумка, которую подарил супруге. Что я хочу от вас? Ответа на вопрос: каким образом любимая вещь покойной оказалась у Ани? Кто ей отдал ридикюль? С какой целью?

– В каких отношениях находились Анна и Флора? – поинтересовался Семен.

– Аня была единственной подругой жены.

– Детей у вас нет? – задал свой вопрос Кузя.

– Мы не хотели наследников, – объяснил Филипп, – решили жить только для себя. Ну, еще существовала некоторая физиологическая проблема, из‑за нее супруга не могла забеременеть. А ЭКО очень вредно для женщины.

– Анна посещала ваш дом? – продолжал Собачкин.

– Никогда. Мама понятия не имела о ее существовании, она умерла еще до гибели Флоры. Папа тоже не успел узнать, что я овдовел. Остальные родственники‑нахлебники не в курсе, что у меня обнаружилась сестра. Я их до сих пор содержу в память о родителях, но близких отношений между нами нет и не было.

– Тайны мадридского двора, – пробормотал себе под нос Кузя. – Вам не приходило в голову просто спросить у Анны: «Ау, зая, как к тебе попала сумка моей покойной супруги?»

Филипп дернул плечом:

– Нет, не хочу, чтобы у Ани сложилось впечатление, будто я ее в чем‑то подозреваю. Лучше вы с ней поговорите.

– Нам придется сообщить, что мы действуем по вашей просьбе, – проинформировал гостя Сеня.

– Действительно, – смутился гость. – Скажите Анне так: «Филипп вскользь упомянул про сумку Флоры. Он не придал значения этому факту, а нас он заинтересовал. Как к вам попал ридикюль?»… Знаете, почему я обратился к вам, а не в крупные агентства? Чем шире структура, тем вероятнее присутствие в ней осведомителя желтой прессы. Топ‑менеджмент на уровне завотделом всегда тщательно проверяют замдиректора перед приемом на работу. Биографии простых сотрудников тоже изучают, но на десятиметровую глубину не уходят. А тех, кто у подножия лестницы, зачастую вообще не рассматривают под лупой. Уборщицы, девушки на ресепшене, буфетчицы, официантки в столовой – они же не допущены к секретной бизнес‑информации. Но именно «черный» персонал является основным поставщиком сладких пирожков для прессы. Человек, который уверенно шагает по карьерной лестнице, поостережется связываться с дятлами клавиатуры. Он понимает, что его вмиг уволят и устроиться потом в приличное место будет сложно. Болтунов нигде не любят, хотя случается всякое. А бабе с тряпкой опасаться нечего, она на нижней ступени. Выгонят ее из фирмы «Горячие бублики» – поломойка устроится в кинотеатр, да еще и в окладе выиграет. Большинство людей не обращают внимания на техничку, ведут при ней откровенные разговоры по телефону. А потом удивляются, не понимают, как об этой беседе узнала «Желтуха». Чем обширнее коллектив, тем больше там тех, кто за деньги много интересного сообщит папарацци. А у вас людей мало.

– Полы в офисе мою я, – сообщила из холла Марина.

– Перед тем как направиться сюда, я навел справки. Сейчас, скорее всего, я услышал голос жены полковника, – улыбнулся Филипп. – Дарья – владелица участка и построек, вложила средства в создание агентства. Собачкин, Кузьмин и эксперт – друзья Васильевой и Дегтярева. У Александра Михайловича безупречная репутация. Сложил всю информацию и выбрал «Тюх».

Филипп тихо засмеялся:

– Название смешное, вроде глупое, но оно привлекает внимание. Любопытство разгорается, почему «Тюх»?

– Прежде чем мы начнем работу, надо подписать договор, – увел беседу в другую сторону Собачкин.

– Отлично, – кивнул Филипп. – Наверное, он стандартный? Распечатайте – прочитаю, завизирую.

– Не станете советоваться с адвокатами? – изумилась я.

– В данном случае нет.

Дегтярев поднялся.

– Хорошо. Понял вас. Будем на связи. Занимайтесь оформлением документа. Прошу простить, меня ждут в другом месте.

Когда Александр Михайлович покинул офис, я выглянула в окно, увидела, что полковник почти бежит к гаражу, и тоже вскочила.

– Рада была познакомиться, Филипп Васильевич. Вынуждена отправиться в Москву. Не имею ни малейшего отношения к оформлению договора, так что не понадоблюсь сейчас вам. Всем займется Семен.

Последние слова я договорила на ходу, живо очутилась в прихожей и увидела Марину. Та зашептала:

– Помнишь, в каком торговом центре Саша получает заказ?

– Деревня Воронкино, – пропыхтела я, натягивая куртку. – Там один торговый центр. Онлайн‑заказы выдают на первом этаже.

– Рвем когти! – воскликнула жена полковника. – Едем на моем джипе!

– Ну… – протянула я.

Марина схватила меня за руку, вытащила из маленького дома и потянула к гаражу.

– Ты жвачка! Ездишь со скоростью беременного ленивца!

– Устроюсь сзади, – пропищала я.

Боюсь как огня нашу повариху, когда она садится за руль.

– Да тут дорога на три минуты, – засмеялась подруга.

Невесть зачем я решила поспорить:

– Навигатор сообщает, что потребуется четверть часа.

– Это время для навигатора, – хихикнула Марина, пристегивая ремень. – Он нетороплив.

Я притаилась за креслом водителя, ухватилась одной рукой за ручку над окном, второй вцепилась в край сиденья. Джип выплыл из гаража и очень медленно подкрался к шлагбауму поселка.

Я втянула голову в плечи. Марина уважает просьбу Альберта, коменданта поселка, не гонять по Ложкино. Дети катаются на велосипедах, пожилые жители гуляют, бегают собаки, кошки. Добавьте сюда нянечек с колясками. К выезду на общее шоссе Марина подкрадывается, как кошка, которая охотится на птиц. Но потом…

Джип рванул с места так, словно за ним гнались толпой голодные и поэтому до крайности злые львы, тигры и слоны. Вжик! Марина повернула налево, я ударилась головой о стекло. Раз! Наш блогер‑миллионник промчался через село и взял правее, меня вжало в сиденье. Два! Внедорожник оказался на федеральном шоссе, ловко перестроился в крайний левый ряд, и я похолодела. Еще секунда – и взлетим в небо, сейчас разгоняемся на полосе!

– Музыку врубим? – донесся до меня вопрос.