Ангел смерти

– Почему чрез час?

– Так судя по голосу, ты минут десять идешь быстрым шагом. Согласные не глотаешь, значит, идешь по аллее. От твоей работы по аллее до беседки, если пешком, около часа. Вот такая арифметика.

– Да ну тебя, зануда.

– Опять ты – «зануда». Просто тонкое наблюдение.

– Я флаер возьму.

– Если только по экстренному вызову.

– Точно, по экстренному. Спасибо, Егор. Буду через пятнадцать минут.

Кирилл принялся набирать экстренный вызов.

На площадке перед кафе флаеры приземлялись и взлетали, как на большом космодроме, используя для взлета и посадки автоматику, что создавало безопасное движение.

Кирилл освободился от ремней безопасности, кабина флаера скрипнула, избавившись от пассажира. Их старое кафе под скромным названием «Беседка», сильно расширилась. Кирилл в изумлении стоял перед незнакомым строением, пока его не окликнул Егор.

– Я так и знал, что тебя спасать нужно.

– Егор, что это?

– А, да, прости, старик, совсем забыл, что ты со своей наукой совсем не следишь за новостями в городе. Да, вот так теперь выглядит наше укромное место.

– Тут потеряться можно.

– Зато никто не помешает. Пошли, я столик забронировал.

Кирилл еще долго шел и озирался вокруг, рассказывая, что произошло.

– Так, дальше можешь не рассказывать, – прервал Егор. – Дальше еще хуже.

– В смысле?

– Дело поручили мне. Я еще два часа назад собирался тебе позвонить, но долго раздумывал. Это дело о смерти человека, и мне предстоит выяснить, кто в этой смерти виновный. Я подозреваю, что ваш руководитель будет подставлять тебя, но мой долг досконально во всем разобраться.

– Я не против, я только за справедливое расследование.

– Слушай, а тебе отпуск не полагается?

– Полагается, а в чем дело?

– Как показывает мой опыт, да и чужой об этом говорит, будут искать крайнего, чтобы всю вину на него спихнуть. Потом, может, разберутся, но время уйдет. А может, так оставят.

– Мы в цивилизованной стране живем, невиновного должны освободить.

– Все старо как мир. Мы люди, и этим все сказано. Вот и давай отправляйся в отпуск, а мы без суеты будем во всем разбираться.

Егор встал и похлопал друга по плечу, стул отъехал назад. Кирилл остался сидеть, размышляя над словами Егора. Мысли путались.

К нему подскочил официант, стрекоча про поступление уникального продукта, про новое блюдо от шеф‑повара. Но Кирилл только отмахнулся от него.

Он не стал брать флаер, а решил пройтись. В голове несколько раз он прокручивал ход последней операции. Все действия отрабатывались не раз и не два, эксцессов никогда не было. Завибрировал телефон в кармане. На дисплее красовался его дед.

– Да, дедушка.

– Кирюша, ты к нам приедешь?

– А что случилось?

– Бабушка совсем захворала. Ты бы посмотрел.

– Дед, ты военный врач, и в медицине не хуже меня разбираешься. Не финти, опять, с бабушкой поругался?

– Кирилл, так разговаривала шпана в моей молодости. У нас с бабушкой своеобразные взгляды на жизнь. Ах да, бабушка приготовила твои любимые пирожки и клюквенный морс.

– Ну если пирожки и морс, тогда придется заехать.

Дед отключился, а Кирилл поискал в телефоне ближайшую посадочную станцию флаера.

Кирилл подходил к калитке двухэтажного дома, накатила ностальгия. Ему послышались детские голоса и ворчание деда. Кирилл толкнул калитку. Дед наотрез отказался от сверхмодной электроники. Молодой человек вступил на мощеную мраморной плиткой дорожку. То тут, то там угадывался отголосок детства.

Вот еле различимый рисунок, за который Кирилл сидел в темном чулане до самого вечера. А вот следы копоти от разведения костра древних народов, после которого состоялся строгий разговор с дедом.

С дорожки, уходящей в сад, звучит еле слышная мелодия. Дед в костюме пасечника занимался с ульями.

– Кирюша, ты бы не заходил пока сюда. У меня новая семья очень злющая. Я еще сам не привык к ним.

Кирилл, знакомый с этой проблемой с детства, не стал спорить с дедом. Бабушка на летней террасе накрывала на стол.

– Ой, внучок приехал. Ничего не случилось? – засуетилась бабушка.

– Баб, ты что, каждый день на улице накрываешь? Ты же знала, что я приеду.

– Да, извини. Всегда учила тебя говорить правду, а тут сама…

– Да ладно. Лучше ты расскажи, что случилось?

– Дед хочет с тобой проговорить.

– Баб, ты опять?

– Что я?

– Дед сказал, что ты захворала, а он не может с тобой совладать.

– Вот уж враль. Сам тут на днях кряхтел, как с тобой поговорить, а теперь на меня все спихнул. Вот явится, я ему все скажу.

– Подожди, баб, с разборками. Если дело не в вашем с дедом здоровье, остальное все пустяки, разберемся.

Дед поставил на край стола ведро с медом. Бабушка заохала и, подхватив его, бросилась в дом.

– Надо поскорее разлить его по банкам, а то пчелы будут стараться перетаскать его обратно в улей, – важно заявил дед.

– Не надоело тебе, дед, с пчелами возиться?

– Нет, внучек. Пчелы силы придают. Еще в древности специальные процедуры были с пчелами. А что ваша медицина? Сначала боролись с вирусом, перестраивая его, а затем с новыми мутациями, пока не придумали новое средство. Но и это не панацея.

– Почему, дед? Заболеваний из‑за вирусов человечество не знает уже десять лет.

– Ты знаешь, в мое время тоже победили оспу, а потом болезнь вернулась. Хорошо, не занимались генной инженерией вирусов. Ладно, чего мы за болезни уцепились, ты чего такой хмурый?