Биг Босс и попадос

Понедельник решил расставить все несправедливости по местам, явив с самого утра в мою каморку неугомонную подругу. Сейчас шебутная натура была старательно упакована в обёртку скорбной печали, а выражение Светкиного лица обещало мне полноценный вынос мозга со всеми втекающими и вытекающими.

– Привет, хорошо выглядишь, – сделала я пробный заход по поднятию настроения навестившего меня объекта.

– Угу, – не повелась Светка и, устроившись в кресле напротив, стекла несчастной массой по спинке, закатив глаза к потолку.

– Как выходные прошли? – в тщетной попытке предотвратить СветАрмагездец, улыбнулась я.

– Жизнь – боль, – прогундосила подруга и, показательно всхлипнув, воззрилась на меня двумя озёрами скорби.

– А боль – это жизнь, – отзеркалила я и, словив взгляд, обвиняющий меня во всех грехах, сдалась: – Рассказывай уже.

– Всё плохо, – в своей любимой манере расширить границы случившегося до максимума, простонала Светка.

– Значит, скоро будет всё хорошо, – напомнила я и, разведя руками, предположила: – Чёрная полоса же не бесконечна.

– Не хочу чёрную, – поморщилась подруга.

– Ну так белая скоро…

– И белую не хочу, – завредничала Светка и, закатив глаза, заканючила: – Хочу серую.

– Зачем? – не поняла я.

– Как в оттенках серого, – мечтательно вздохнула она и, слабо улыбнувшись, намекнула: – Ну помнишь, как…

– Помню, – вскинув руки, тормознула полёт её фантазии и, нахмурившись, намекнула: – Свет, ты слишком много читаешь, но не совсем то, что надо.

– Не нуди, – простонала Светка.

– Так, скоро начинаются уроки, – глянув на часы, напомнила я и, собрав тетрадки, поднялась из‑за стола, размыто сообщив: – Но если ты уже хочешь поговорить, то…

– Курьер привёз мою сумочку на работу, – прохныкала подруга.

– И‑и? – сложив руки на груди, подтолкнула я. – Она порвана, испачкана или телефон исчез?

– Не‑е‑ет, – проскулила Светка. – Всё на месте, кроме…

– Кроме? – надавила я.

– Даже записку не положил, гад такой, – возмущённо выпалила она.

– А должен был? – подсказала логичный ход рассуждений.

– Ну, я надеялась, что да, – прикусив губу, созналась подруга. – А теперь даже не знаю, как быть.

– Я подскажу, – смилостивилась я и, загибая пальцы, перечислила: – Забить, забыть и жить дальше.

– Какая ты всё‑таки, – ткнув в меня наманикюренным пальцем, фыркнула Светка.

– Реалистка? – хмыкнув, подсказала я.

– Скучная реалистка, – согласно кивнула она. – Какой мужик, м‑м‑м. А я, как дура все выходные готовилась. Маникюр, педикюр, масочки и вообще…

– Это называется ложные иллюзии, – улыбнулась я и, почти растворившись под испепеляющим взглядом подруги, подкинула вишенку на пьедестал её страданий. – Но зато ты теперь красивая, ухоженная, и заметь, свободная женщина.

– Не помнишь, в какой фирме он работает? – жалобно поинтересовалась Светка.

– В строительной.

– Название помнишь? – окатив меня концентратом презрения, фыркнула она.

– Нет, – покачала я головой.

– Жаль, – надув губы, выдохнула она и, просияв, сообщила: – Кстати, тебя шефиня звала.

– Зачем? – напряглась я, понимая, что без особой надобности хозяйка школы к себе не вызвала бы.

– Не знаю, – пожала плечами Светка и, поиграв бровями, дополнила: – Но она явно сегодня не в духе.

– Это её обычное состояние, – вздохнула я и, не желая откладывать явно неприятный разговор, направилась к двери.

Пройдя в административное крыло здания, зашла в приёмную шефини и получив кивок от хмурой секретарши, постучалась к Маргарите Игоревне.

– О, Ирочка, здравствуй, – проворковала хозяйка школы, одарив меня снисходительным взглядом и в довесок улыбкой из разряда «вот кого я съем сегодня на завтрак».

– Доброе утро, Маргарита Игоревна, – отозвалась я и, пройдя ближе, села на предложенное место, с ходу уточняя: – Вызывали?

– Да‑да, Ирочка, – закивала шефиня и, смерив меня оценивающим взглядом, поморщилась: – Слышала, у тебя материальные сложности?

– Не то, чтобы, – помялась я и, пожав плечами, пояснила: – Как у всех, собственно.

– Не скромничай, – заулыбалась она и, подавшись вперёд, уточнила: – Ипотека, правильно?

– Она родимая, – киваю, криво улыбнувшись.

– Во‑о‑от, – почему‑то радостно выпаливает шефиня и, вздёрнув подбородок, сообщает: – Поэтому я решила тебе помочь.

– Премия, повышение оклада? – интересуюсь воодушевлённо, старательно отгоняя нехорошие предчувствия.

– Ну почти, – уклончиво тянет она и, постучав пальцами по столешнице, намекает: – Возьмёшь вторую группу дошколят на пару месяцев, и будет тебе счастье.

– У меня и так двойная нагрузка, – пытаясь сдержать дёргающийся глаз и раздражение, напоминаю я. – Психолог и…

– Ну психолог ты пока без диплома, – поцокав языком, поправляет Маргарита Игоревна. – А в штате числишься, так что я почти нарушаю.

– Я доучусь, – опускаю глаза на сцепленные руки. – Просто так вышло, вы же понимаете…

– Понимаю, – бесцеремонно перебивает шефиня. – Но и ты меня пойми.

– А как же Татьяна? – уточняю без особой надежды.

– Там у неё всё сложно, – разведя руками, уклончиво обрисовывает ситуацию. – Замуж собралась, а жених против.

– Но мы же не в каменном веке.

– То‑то и оно, – вздыхает шефиня и задумчиво перечисляет: – Сначала замуж, потом декрет. Зачем мне эти заморочки посреди года?

– Когда приступать? – смирившись с неизбежным, уточняю я.

– Ещё вчера Ирочка, ещё вчера, – приподняв брови, серьёзно добавляет она. – Так что правки в расписание уже внесли. Иди готовься.

– Спасибо, – едва сдержав тяжёлый вздох, благодарю я и, встав с кресла, направляюсь к двери.

– Не благодари дорогая, – хищно улыбнувшись, кивает шефиня, тут же погружаясь в какие‑то документы.

Вернувшись в свой кабинет, открываю электронный ежедневник и, ознакомившись с новым расписанием, даю волю гневу, психу и паре отборных матов, которые, к слову, практически не употребляю в повседневной жизни.