Блейд. Книга 2

Парень шумно сглотнул, во рту вдруг пересохло, а на виске начала противно дёргаться жилка. Отвратительное чувство – словно кто‑то мерно тянет за волос, дёргает. А в голове его сидел один единственный вопрос: «Какого чёрта здесь происходит?!».

– Ну, наконец‑то ты пришёл в себя, – услышал Уц ледяной голос у себя за спиной. – Не думал, что ты такой соня. С пробуждением.

– Какого чёрта здесь происходит?! – сорвавшись почти на крик, потребовал ответа Уц, дёргая руками, но они были настолько тщательно зафиксированы, что он едва ли мог ими двигать – только отчаянно крутил плечами, дёргаясь. – Кто ты, чёрт, такой?!

– А ты уже забыл? – искренне удивившись, спросил Блейд, вскидывая бровь. – Я представлялся.

– Пошёл ты со своим именем! – выплюнул Уц, продолжая дёргаться, чем уже почти выкрутил себе плечевые суставы. – Немедленно развяжи меня, псих конченный!

Блондин несколько раз цокнул языком и подошёл к Уцу сзади, останавливаясь у него за спиной. Он произнёс:

– Не советую так со мной разговаривать… в твоём‑то положении…

Сказав это, Блейд оторвал ногу от пола и медленно провёл мыском ботинка по бедру Уца вверх, к ягодицам и заканчивая у копчика. Брюнет судорожно сглотнул. Слишком отчётливым было это прикосновение. Только теперь до него дошло то, почему он чувствовал странный холодок на своей пятой точке. Его джинсы и трусы были спущены и путами болтались на лодыжках.

– Ты… Ты чего? – запнувшись, спросил Уц, вновь дёргаясь, пытаясь обернуться и увидеть своего обидчика. – Ты что делать собрался?

Блейд хмыкнул и усмехнулся, после чего спокойным, почти веселым тоном ответил:

– Для начала мы поговорим. Потому что я настаиваю на том, чтобы ты осознал причину моего визита. Я хочу, чтобы ты всё вспомнил. Так тебе будет проще принимать то, что я буду делать с тобой потом.

– Ты ненормальный, что ли? – уже не крича, спросил Уц. – Ты говоришь, как грёбанный маньяк из фильмов!

– Нет, я не маньяк, – также спокойно ответил Блейд. – Если бы я был маньяком и психом, как утверждаешь ты, всё было бы иначе. У маньяков есть логика в том, как они подбирают своих жертв, но у них никогда нет мотива на убийства, помимо животного желания крови и страданий.

– Ты говоришь, как маньяк, – повторил Уц, вновь утыкаясь лицом в матрас, из‑за чего слова получились немного смазанными. У него затекла шея за время недолгого разговора.

– Ладно, оставим этот разговор. Мне не так уж принципиально, чтобы ты не считал меня маньяком, можешь так думать, если тебе так проще. Я пришёл сюда совершенно за другим…

– Зачем? – буркнул Уц, продолжая лежать, уткнувшись лицом в матрас.

– Ты помнишь наш разговор до того, как ты… – парень ухмыльнулся, – уснул?

– Я заснул? – неуверенно повторил Уц, поворачивая голову к гостю и хмурясь. – Сомневаюсь, что я мог просто взять и уснуть на ровном месте.

– Не в этом суть, – сухо одёрнул парня блондин. – Я спросил тебя – помнишь ли ты, что я тебе говорил до этого?

Уц нахмурился, припоминая то, что было до «сна». В памяти всплывали отдельные картинки и фразы: тёмная фигура в углу, холодный стальной голос, фамилия…

– Билоу… – подумав вслух, тихо произнёс себе под нос брюнет. – Ты Билоу?

– Правильно. А имя?

Уц нахмурился ещё сильнее, отчего его лоб покрылся множеством складок и морщин.

– Ты там снова уснул? – холодно спросил Блейд, устав от долгих раздумий Уца.

Подождав несколько секунд и не услышав ответа, блондин сильно ударил брюнета ногой по заднице, жёстче и громче произнося:

– Я спросил – ты заснул?

– Нет, – скривившись, ответил Уц.

Обычно, удары по ягодицам бывают не слишком болезненными, потому что там достаточно жировой и мышечной ткани. Но этот был таковым. А ещё это было унизительно. А Уц привык скорее сам унижать, нежели находиться в роли оскорблённого и слабого.

Подумав об этом, брюнет ещё сильнее скривился и, мысленно послав гостя ко всем чертям, задёргался с тройной силой, причиняя себе боль, но не сдаваясь.

Блейд несколько секунд наблюдал за дёргающимся, словно в эпилептическом припадке, Уцом, а, затем, встал на кровать и подошёл к парню. Поставив ногу, обутую в ботинок на грубой тракторной подошве, на локоть дёргающегося Уца, блондин резко и сильно надавил, сдвигая локтевой сустав в сторону.

– Ааа! – закричал Уц, дёргаясь ещё сильнее, пытаясь скинуть ногу Блейда со своей руки, но он даже не мог ею свободно вертеть, не то, что махать и отбиваться, защищаться. – Псих! Ты мне руку сломаешь!

– Нет, не сломаю, – спокойно ответил Блейд. – Это было бы слишком просто для тебя.

Он убрал ногу с руки Уца и ударил его твёрдым мыском ботинка в бок, по рёбрам. Брюнет скривился от боли, но в этот раз промолчал. Он чувствовал, что рёбра блондин ему не сломал, а, значит, беспокоиться и паниковать пока не стоит. Но это только пока…

– А теперь, – продолжил Блейд, спрыгивая с кровати и вставая позади и сбоку от Уца, – продолжим наш разговор.

– Не собираюсь я с тобой разговаривать! Псих! – выплюнул Уц. – Отпусти меня, немедленно!

Сказав это, Уц притих, ожидая ответа, кипя изнутри от злости на странного гостя, по которому явно плакали стены психиатрической больницы. Но уже через несколько секунд он заорал, не ожидая удара по голой пояснице, который обжёг кожу острой и противной болью.

Ничего не понимая, кривясь от боли, которой продолжало щипать место удара, брюнет обернулся на Блейда. Лицо его вытянулось, потому что блондин держал в руках кий. Уц был заядлым игроком в бильярд, ранее даже имел у себя дома бильярдный стол, но он пришёл в негодность. Нового он пока ещё не приобрёл, но кий оставил. Ему казалось, что он приносит ему удачу и победу. И никогда бы Уц не подумал, что его «орудие победы» используют против него в качестве розги.

– Понравилось? – спросил Блейд, выждав достаточно времени, чтобы Уц успел «насладиться» всеми своими эмоциями и чувствами.

– Как такое может понравиться?! – от злости у брюнета даже голос подскочил. – Псих гребанный! Ты…

Договорить Уц не успел, потому что кожу вновь обожгло, рассекая её до крови, ошеломительно сильным ударом. Через секунду на него обрушился второй удар, попадая по уже израненной коже. Уц зашипел от боли и почувствовал, как из длинных ран, подаренных инвентарём для игры, сочится кровь, стекая по коже вниз и противно её щекоча.

– Сука, – прошипел Уц, – положи мой кий!

Блейд ничего не ответил. Замахнувшись со всей силы, он ударил Уца так, что кий переломился надвое. Брюнет завизжал от боли, стиснул зубы, зашипел, жмуря глаза и тихо матерясь.

– Тварь, псих… – шипел он, кривясь от боли, которая жгла нервы.