Букетик белых лилий

– «Последний день декабря ожидается снежным и тёплым, температура от ноля до минус пяти…» – сквозь сон послышался голос диктора.

Арсений открыл глаза и проворно соскочив с кровати, быстрым взглядом окинул комнату. Степан спал, уткнувшись в подлокотник дивана и слегка улыбался, по‑видимому, досматривая ночной комедийный фильм.

Арсений прикрыл друга пледом, выключил телевизор, умылся и пошёл на кухоньку приготовить завтрак.

Немного подумав, он бросил на сковородку: кусочек масла, покрошил колбаски, обжарил всё это и залил яйцами:

– «Новый год, Новый год пляшет маленький народ…», – нарочито громким голосом запел он, чтобы разбудить Степана к завтраку.

– Мммм… какие запахи, – послышалось из комнаты. – Опять яичница?! – появился на кухне заспанный друган.

– С колбасой! – многозначительно поднял вверх указательный палец Арсений.

– Это другое дело, – потерев ладоши, заулыбался Стёпа.

– Сначала приведи в порядок своё заспанное лицо.

– Слушаюсь, господин начальник!..

– Вот и последний день уходящего года, – перестав жевать, грустно произнёс Степан.

– Что за минорный лад в канун Нового года?

– Да так, что‑то накатило вдруг – ещё один год жизни пролетел, можно сказать, в пустую.

– О чём ты дружище?

– Такое чувство, будто не на своём месте сижу: пять лет художественного училища за плечами, а результат – рекламки пустые малюю. Одна цель – заработать на кусок хлеба. У тебя хоть смысл в жизни есть – твои картины. А у меня: ни денег, ни смысла.

– А что ты о деньгах стонешь? Шёл бы учиться на агронома или зоотехника – как отец тебе советовал. Катался бы сейчас – как сыр в масле и не думал о деньгах.

– Ну уж нет: лучше быть голодным художником, чем сытым зоотехником – не моё это. Только художник – слишком громко сказано… так, – малёвщик рекламок.

– Ну так если бы не малевал рекламки, то и Любашу бы не встретил. Вскорости и о свадьбе можно подумать.

– Хмм… свадьбе… На какие шиши?!.. Были бы деньги.

– Не в деньгах счастье, Стёпа.

– Ты рассуждаешь, как зажравшийся мажор.

– Не понял…

– Так говорят только те, – у кого, как говорится: денег куры не клюют.

А семью‑то кормить нужно, а где она настоящая работа, где деньги?!.. Не могу Любаше лишний раз цветы купить. Вот найду хороший заработок, тогда и о свадьбе подумаем. Скорее ты женишься, вон за тобой сколько девок бегает. Чего медлишь – года‑то бегут.

– Не встретил ещё свою «Любашу».

– Завидую я твоему оптимизму, а на меня как накатит апатия…

– Давай о грустном денька через два, – перебил друга Арсений. – Всё будет хорошо, а если уголки твоего рта не начнут улыбаться, я нарисую красками улыбку на твоём лице.

– Не нужно на меня краски переводить, – улыбнувшись, отрицательно замотал головой Степан. – Включаю мажорный лад.

– Так‑то оно ближе к атмосфере праздника, – притворно‑серьёзным тоном, произнёс Арсений.

– А давай завтра к моим старикам в деревню скатаем: девчонок пригласим, на лыжах покатаемся, баньку затопим.

– Хорошая идея – вижу, исправляешься.

– Ну тогда, замётано. Выспимся и в дорогу, если только Макарыч не загуляет.

– Кто такой?

– Деревенский, – водитель автобуса. Может в праздники лишнего принять и тогда… – развёл руками Степан.

– Ну как будет… – бросил Арсений. – А сейчас приберёмся и пойдём прогуляемся, а то к трём часам девчонки придут… Постой!.. А давай слепим под нашим окном шикарного снеговика и разрисуем его… Ну как?!

– Поднимаю вверх руки и ноги! – заблестели нетерпением глаза Степана. – Только рисовать будешь ты…

С трудом открылась, заваленная снегом входная дверь… Редкие снежинки, кружась, падали на снежное покрывало.

– Неужели мы первые? – высунувшись за дверь, произнёс Арсений.

– А куда людям торопиться в предновогодний день, – пожал плечами Степан. – Да тут целый город можно слепить, – кивнул он на выросшие сугробы.

– Зачем нам город, а вот снеговика слепим – тут делов‑то.

Пока катали основу, к делу подключились дворовые ребятишки. Наперебой, отталкивая друг друга, каждый старался внести свою лепту в общее дело.

Вскоре снеговик двухметрового роста предстал на радость детям.

– Морковка есть, глаза и рот нарисуем, – а вот что на голову одеть? – пристально оглядывая снеговика, задумался Арсений.

– А я могу кастлюлю плинести. Холосая – в ней мама суп валит, – пролепетал рыженький мальчуган.

– Нет, не годится, – отрицательно мотнул головой Арсений. – Потом эту кастрюлю вместо снеговика твоя мама мне на голову наденет…

– Ладно, пожертвую свою старую шляпу ради такого дела, – махнул рукой Степан.

– Ура! – радостно закричали ребятишки.

– Давай, тащи, а я пока из него сказочного героя сделаю, – взял кисти и краски Арсений…

Чудное творение, словно из новогоднего мультфильма, выросло перед старым, доживающим свой век, домом.

– А вон и девчонки идут, – замахал Степан девушкам, волокущим огромные пакеты.

– Пошли, поможем, – сорвался с места Арсений.

– Боже мой, какая красота! – всплеснули руками девчата, проходя мимо снеговика, вокруг которого, словно вместо ёлки, уже хороводили детишки.

– Ваша работа?

– На‑аша… – почему‑то покраснел Степан.

– А что в сумках – кирпичи что ли? – с иронией поинтересовался Арсений.

– Банки с консервацией, – пояснила Настя. – Мама принесла – вот и пригодились. А ещё у нас есть кролик, я его в сметанном соусе сделаю.

– Тоже мама принесла?

– Нет, Маринка утром на базаре купила.

– Мы же просили вас не тратиться – за нами продукты, в вы приготовите, – с укором взглянул Арсений на Марину.

– Да ладно уж – не разорилась, – махнула та рукой…