Чакона. Часть I

– Так и не искали же, вцепились в эту теорию, что лучше меня нет. А я уверен, что есть! Я бы с удовольствием сейчас оставил себе двух, трёх студентов, раздал им программу и на месяц улетел с концертами во Францию или в ту же Италию. А вечерами я бы сидел с бокалом отменного вина, держа в руке какую‑нибудь хорошую книгу, или не очень хорошую, неважно. Главное, мне было бы всё равно, что с зачётом по музыкальной литературе у какого‑то Скворцова, который, я смотрю, за пять лет консерватории даже в шахматы не научился играть. Что он здесь находил? – возмутился Артём Иосифович, продолжив играть его партию. Всё‑таки ему фамилия «Дятлов» больше бы подошла. Вот, ещё мне привезли новых учеников, которых нужно научить говорить, ходить, играть, а для этого я не должен ходить по деканатам, решать вопросы должников и заполнять идиотский журнал с планами на урок.

– Это называется системой, – разрядил обстановку Денис Николаевич, сделав ход пешкой.

– Эта система с журналами и оценками мне вообще не понятна. Ладно там математика, химия, допустим. Но в искусстве‑то какая может быть система? Если это творчество, то оно как‑то живёт само по себе отдельно от этого мира. Вот понятно же всем: если по математике ты не знаешь формулу или уравнение, то получаешь «два» и это правильно. Потому как без этого будут рушиться дома и мосты, к примеру. А в музыке‑то какая может быть оценка? Как вообще возможно оценить исполнение? Что эта оценка подразумевает? Это же полный абсурд! Если будет сдавать экзамен Сквороцов и Горовиц, и если я ставлю Скворцову «5», то что я должен поставить за исполнение Горовицу: «205»?

– Пять с плюсом, – засмеялся Денис Николаевич.

– Ага.

– Тогда что же им писать в зачетных книжках?

– Ну, не знаю, – чуть успокоившись произнёс учитель. – Я бы, к примеру, писал: исполнение прозвучало убедительно или неубедительно. И преимущество этого метода в том, что студент выходил бы на экзамен и мысли его наконец‑то были бы заняты музыкой, а не оценкой.

– Может подать эту идею в министерство образования?

– Да, а они тем временем пришлют мне скорую помощь, – ответил Артём Иосифович. – Так, Саша, что ты делал летом? – обратился он ко мне.

– Занимался на фортепиано, учил инвенции.

– Очень хорошо, а что ещё?

– Ну, немного отдыхал.

– С кем, с девочкой?

– Нет, с дедушкой.

После моих слов они с Денисом Николаевичем одновременно взорвались смехом.

– Ладно, хорошо, – вымолвил учитель. – Поставлю вопрос по‑другому: что ты прочитал за лето?

– Ничего.

– И почему‑то это меня, Денис Николаевич, абсолютно не удивляет. Без чтения книг, мой многоуважаемый Александр, нас нет как людей и музыкантов, усёк?

– Да.

– Подойди вон к тому шкафу, отодвинь стекло и найди книгу Лермонтова «Герой нашего времени».

 

Конец ознакомительного фрагмента