Чувства на салфетке

– Мечтай. – Фыркнула студентка и отошла к противоположной стене, чтобы Дерику ещё чего не вздумалось с ней сотворить.

– Хотя, к чёрту вечер. Пошли прямо сейчас. – Но блондин быстро её нагнал и вновь вторгся в рот шаловливым языком, мечтая, чтобы там побывал не только язык, а кое‑что повнушительнее.

– Отойди от меня, придурок! Никуда я с тобой не пойду! – Оттолкнула его в грудь упрямица, не собиравшаяся становиться участницей пошлых планов.

Дерик на это лишь неудовлетворённо рыкнул и потянулся за школьной сумкой, которую ещё в самом начале разборки кинул под стол.

Эта словесная потасовка могла бы продолжаться вечно, если бы в гостиную не вбежал опомнившийся Ник Лебовски – ещё один проспавший житель «Океана Мудрости» и, по совместительству, лучший друг Дерика и его верный товарищ по розыгрышам одноклассников.

Заметив в комнате только Джефферсон и Бломфилда, юноша звонко шлёпнул себя по лицу, удовлетворительно воскликнув:

– Дерс, блять, вот ты где! – Он приблизился к товарищу, закрыв туловищем Каролину, словно её тут и не было. – Все уже ушли. Я думал придётся одному плестись в школу. – Парень облегчённо похлопал друга по плечу и потащил к выходу из гостиной.

Дерик пытался сопротивляться, глядя растерянной Каролине вслед, но Ник даже и подумать не мог о том, что отвлёк его от разговора с этой замухрышкой. Кто ж знал, что они тут не просто разговаривали.

Друзья скрылись за дверями пансиона, после чего Кара облегчённо выдохнула, придя к мысли о том, что если она задержится в доме хотя бы на пару минут – опоздания на урок ей не избежать.

По школе бегали разъярённые дети, раздражающие ещё сонную и, замученную шаловливыми пальцами Дерика, Кароль. Она не понимала, откуда столько сил в их маленьких и хилых тельцах; что они такое едят и пьют, чтобы поддерживать эту не затухающую энергию. Пытаясь вспомнить себя в их возрасте, девочка невольно улыбнулась, мысленно встретившись с давними товарищами из государственной школы. Да, было время беззаботное и спокойное, где никто не смел её обидеть или унизить. Где максимум могли игриво дёрнуть за косичку, чтобы просто привлечь внимание.

Каролина уже и позабыла эти безропотные года, в которых папа ещё любил маму и даже не думал ей изменять. Позабыла, вечно хулиганящего, но безгранично светлого и отзывчивого старшего брата, погибшего несколько лет назад по нелепой случайности. Кара не помнила, что такое настоящая семья. От её образа осталась лишь фотография брата в траурной рамке и разбитая машина отца, замусоренная пустыми бутылками из‑под ликёра, выпитыми её отчаявшейся мамашей. Она забыла это всё с такой же лёгкостью, как забыли про неё саму ещё живые, но такие испорченные и безразличные родители.

Да, смерть близких делает из нас настоящих монстров, вынуждая плевать на всех. Даже на самих себя. И какие же всё‑таки страшные и непоправимые вещи творит с нами время. Как легко и безжалостно оно ломает людские судьбы, хрумкая костями, словно имбирным печеньем. Времени подвластно всё. Оно берёт над нами верх, управляет подобно бездушными марионетками. И мы подчиняемся, покорно подчиняемся ему, позабыв какими счастливыми людьми были когда‑то.

А Дерик проходил мимо, не обращая ни малейшего внимания на Каролину. Он продолжал строить из себя равнодушного идиота, который высмеивает её от тоски и зажимает в руках безмозглую Лесли Даррелл, до сих пор злившуюся и скалившую зубы на огромный синий засос на его шее. Рик упрямо делает вид, будто утренний инцидент в гостиной попросту приснился Джефферсон. Словно это не он трахал её пальцами и целовал дрожащие вишневые губы, обещая продолжения. А она осталась рада этому в какой‑то степени. Его необъяснимая любовь вовсе не нужна девушке – от неё одни проблемы. Проще покончить с этими чувствами, надеясь, что уход из школы заберёт и симпатию к Бломфилду. Заключительный год покончит с их неоднозначной симпатией, словно её никогда и не было.

– Кара, прости меня. – Безмолвно, одними губами, произносит Бломфилд, прижимая к себе хохочущую Лесли, с треском посасывающую его губы, пытавшуюся создать видимость того, что у них всё прекрасно.

Но это бутафория. Прекрасно ему было в столовой. С одной пышногрудой брюнеткой.

Но парочка выглядит такой счастливой и беззаботной. Как и всегда. Их смех, словно омерзительный скрип, разрывает уши мисс Джефферсон, принуждая девочку затыкать их от отвращения. На эти открытые проявления чувств давно закрывают глаза учителя и директор. Да и все остальные воспитанники пансиона больше не корчат недовольные гримасы, а просто проходят мимо, словно ничего не происходит. Им всем плевать. Всем, кроме Каролины. Она в сотый раз глотает молча слёзы, до крови прикусывая нижнюю губу. Сердце по привычке сжимается от боли и девушка решает сбежать подальше от этих голубков, чтобы избавить себя от этой душещипательной картины.

Поворот… Второй… Третий… Долгая дорога в неизвестном направлении. Девушка далеко за пределами школы. Она бежит глубоко в лес, доверив дрожащее тело судьбе. А там, по роковой случайности, не поджидает Каролину абсолютно ничего хорошего.

Несчастные и отчаявшиеся люди всегда наиболее уязвимы, нежели счастливые. Им нечего терять. Именно поэтому они совершают глупые и необдуманные поступки. А Кара ощущает себя отчаявшейся далеко ни первый год. Её жизнь рухнула в тот злосчастный миг, когда автомобиль её любимого брата столкнулся с фурой. И всё хорошее в ней сломалось и измельчилось вместе с костями Кёртиса Джефферсона. Господи, ну почему он не мог остаться дома? На кой чёрт сдалась ему та вечеринка у Мелоуна?!

Кароль ревела навзрыд. В чаще тёмного леса некому было осудить её за порыв слабости. Зажав в горячих ладонях мокрые осенние листья, девочка кричала, проклиная всё на свете. Ну как ей отпустить его? Как забыть и перестать ощущать эту боль? Почему люди до сих пор не создали лекарство от любви? Ох, насколько оно порой спасало бы. Но брюнетка не может не любить этого парня. Им переполнено её, пока ещё бьющееся, сердце; залито до краёв. Юная особа влюблена в каждый дюйм этого высокомерного и заносчивого юноши. Да‑да, любовь зла…

От истошных криков школьницы разбежались все представителя фауны, населяющие ближайшие окрестности. Их чуткий и уязвимый слух не смог выдержать такой громкости. А когда всё хорошее уходит, зло занимает их места, верша своё правосудие. Но сегодня даже Сатана взял выходной. И ему нет дела до этой сломленной банши. Её покинули все. Разве что, Господин Одиночество присел рядом, обхватив несчастную прозрачными руками. Он молча сочувствовал, тихонько напоминая, что скоро все страдания закончатся. И они будут вместе. Он будет рядом. Ведь только он умеет её любить по‑настоящему. Держись из последних сил, Каролина Джефферсон. Только ты сама можешь спасти себя от одинокого безумия. Принять судьбу и отправиться навстречу тому, кто любит тебя не за что, а вопреки.

Внезапно раздался телефонный звонок, который похитил Кару из пучины отчаяния. На экране высветился знакомый номер, именуемый «Ублюдок Бломфилд». На какое‑то мгновение Каролина задумалась отключить мобильный, послав к чёрту этого ловеласа. Но страх, что звонок Дерика окажется последним, пересилил и она проговорила краткое «Алло» в трубку.

– Кароль, где ты? Тебя не было на последнем уроке. Всё нормально? – Встревоженный голос блондина прозвучал на том конце провода.

– Отъебись, Бломфилд! Не твоего ума дело! – Заплаканным голосом вымолвила брюнетка, стерев слёзы с щеки тыльной стороной ладони.