Чувства на салфетке

Девушка поднялась с кованой лавки, захватив при этом намокшую от слёз сумку. На занятия ей совсем не хотелось идти. Поэтому брюнетка сразу направилась в общежитие. Ей было плевать, что скажет домоправительница или смотритель. Хуже уже не будет. Тем более, в классе Лесли и, чёрт её знает, что возникнет в этой блондинистой глупой голове. Хватит на сегодня школьных перепалок.

Брюнетка на цыпочках пробралась в кампус и медленно проскользнула на лестницу. Оставшись незамеченной, девушка проникла в глубь своей комнаты. К её большому удивлению, на кровати сидела Сюзи, жадно поедавшая красное сочное яблоко. Она сделала вид, что не заметила соседку по комнате и продолжила что‑то увлечённо разглядывать в телефоне.

Тогда Кара рискнула первой завязать разговор.

– Привет. – Не придумала ничего лучше Кароль, чем поздороваться.

– Виделись. – Безразлично ответила Сьюзи, не отрываясь от мобильного.

– Как дела? – Девушка продолжила засыпать подругу банальностями.

– Кара, что тебе нужно? – Тут рыженькая наконец‑то соизволила поднять взгляд на собеседницу.

Но дружелюбием на лице мисс Батлер и не пахло – непроглядное осуждение и презрение.

– Просто хотела узнать, чем же я так перед тобой и Эгбертом провинилась, что вы даже не сели ко мне за обедом. – Джефферсон присела на край кровати, устремив, воспалённые от слёз, изумруды на приятельницу.

– По‑моему, тебе и с Бломфилдом и секси‑историком неплохо сиделось. – Холодно выплюнула Сьюзан и сварливо потёрла конопатый нос, опять заинтересовавшись телефоном.

– Сюзанна, ты смеёшься что ли? – Каролина неумышленно повысила голос, совсем позабыв о том, что они не имели права находиться сейчас в пансионе. – Они сами ко мне подсели. Я их не звала. Ни одного, ни второго – Брюнетка вырвала мобильный из рук рыжей, призвав тем самым обратить на неё внимание.

– А спать с ним на переднем сидении «BMW» Дерик тоже сам тебя позвал? – После этого вопроса в брюнетке словно что‑то щелкнуло.

От кого – от кого, а от лучшей и единственной подруги она никак не ожидала услышать подобных слов. Вновь слёзы подступили к изумрудным очам, но Джефферсон сдержала их.

– Да что ты знаешь обо мне? – Наконец‑то прозвучал тот самый вопрос, который брюнетка мечтала задать долгие годы.

Ведь никто, ни один человек в этом мире не знает её настоящую, ибо девочка очень умело скрывает истинные эмоции и чувства. Но сегодня всё иначе. Крепость пала, обнажив слабые места, и Каролина показала настоящее лицо. Да, её осудят, уже осуждают, посчитают слабой и смешной, но она будет искренней, в отличие от всех остальных.

– Ты права, Кара, – Сюзанна продолжила нападать на приятельницу, попутно выхватив свой сотовый из её рук. – Я действительно ничего не знаю о тебе. Но мне бы и в голову не пришло переспать с Бломфилдом, зная что он занят. Как ты могла так поступить с Лесли? Как у тебя вообще совести хватило после этого сесть со всеми за один стол и фальшиво улыбаться, делая вид, словно ничего и не произошло? – Юная леди перешла на крик.

Возмущению не было предела. Сюзанна решила наплевать на то, что их разговор с Каролиной могут услышать смотритель или домоправительница. Осуждение перевешивало чашу весов, на которых лежал страх быть разоблаченными в прогуле.

– Сьюзан, ты любила когда‑нибудь? – Ни с того ни с сего, бросила мисс Джефферсон.

– Какое это имеет отношение к нашему разговору? – Рыжая нахмурилась.

Любовь. Какое глубокое понятие. Разве можно рассуждать на эту тему в восемнадцать? Что они могут знать о любви? Кроме стен пансиона не видят ничего. Где ж тут отыскать это чувство? Но Кароль довелось именно здесь. Вот только она пока не ведала, что имя её любви – не Дерик Бломфилд.

– Просто ответь, любила ли ты когда‑нибудь настолько сильно, что была готова отдать жизнь за этого человека? – Изумруды Джефферсон налились слезами, блеснув в солнечных лучах, скользящих из окна.

– Нет, такой дурости со мной не случалось, Стефани Майер ты недоделанная. – Язвительно возразила девчонка и вновь вгрызлась в покусанное яблоко.

– Тебе крупно повезло. – Нервно хихикнула Кара, присев на край своей постели. Их с подругой ждал долгий разговор. – Не знаю, причём тут автор «Сумерек», конечно. – Отметила нелепый комментарий подруги она. – Но я люблю Рика настолько сильно, что моё сердце реально сжимается от боли, когда я вижу их вдвоём. Я ненавижу Лесли каждой клеточкой. Она глупая фальшивка, которая и ногтя его не стоит. Но он с ней. И не потому что по‑настоящему любит её, а потому что так требует его семья. И да, я переспала с ним. Это было неправильно. Да что там неправильно. Это было подло и низко с моей стороны. Но я люблю его, Сьюзи! Люблю до одури. А он говорит, что любит меня, но не может бросить Даррелл, потому что родители требуют быть с ней ради выгоды. Так почему ты осуждаешь меня, если никогда не любила? Как можешь ты говорить подобные вещи, не зная насколько бывает больно, когда ты смотришь вслед любимому, в то время как он идёт под руку с другой? Ты не имеешь права меня пристыдить, потому что не можешь поставить себя на моё место. И не поставишь никогда, я надеюсь. Потому что тебя полюбят в ответ. Тебе повезёт, я уверена. А мне… Сама знаешь. – И после этого долгого монолога Кароль отвернулась к стене, зарывшись в собственные ладони, решив, что на её браваду Сюзанне ответить нечего.

Неописуемо прекрасное девичье лицо искривилось от боли, сделавшись уродливым. Девушка горько заплакала, ощутив, что бессильна перед лицом этой боли.

Она уже готова была выкинуть этого блондина за порог сердца, но Дерик упрямо просунул ногу перед дверью, не дав окончательно её захлопнуть. И теперь девочка вновь корчится от боли, осознав масштабы своей любви и привязанности к ненавистному однокласснику. Ей стыдно, горько и страшно одновременно.

Вопрос «что же будет дальше» вновь повис в её голове. Неужто она обречена на вечные муки сердца? А может кто‑то другой всё же рискнёт избавить её от печали? Ведь не бывает худа без добра.

Джефферсон даже представить не может, что её ждёт в ближайшем будущем. Вот только не знаю, понравится ли ей это будущее или заставит ещё больше страдать…

 

Глава 4. Незваный гость

Темноволосый историк‑красавец восседал на коричневом кожаном кресле в, залитой языками пламени горящего камина, гостиной. Мужчина потягивал ирландский виски из громоздкого бокала, мыслями находясь с новой знакомой. Ученица по имени Каролина Джефферсон никак не могла покинуть головы. Больно красив стан этой особы. А как взгляд знаком. Аж жутко. А чего стоят алые губки и попка, едва скрытая тканью юбки. Обезуметь можно. Какой идиот позволил молодому мужчине работать в таких условиях? Но ему придётся. Мистер Флэтчер стал частью педагогического состава «Клейсмора» отнюдь не для того, чтобы глазеть на задницы и груди старшеклассниц. Но Каролина Джефферсон своим сумасводящим видом вмиг изменила его планы. Может стоит вернуться в Ньюпорт и оставить возмездие навсегда? Как бы потом не пожалеть, когда одним новым утром проснёшься не в своём особняке, а за решёткой из‑за сексуальной связи с ученицей.