Чувства на салфетке

– Между нами всё слишком сложно. Я и сама не совсем понимаю. – Кароль поднялась с постели и потянулась за банным полотенцем. – Сьюзи, пожалуйста, давай с сегодняшнего утра не будем говорить о Дерике. Только не спрашивай почему. Попытайся понять меня. – И умоляюще взглянула в глаза одноклассницы, веря, что та прислушается к её просьбе.

– Так уж и быть. Никакого Бломфилда с этой минуты. – Девушки вновь обнялись и звонко рассмеялись. – Иди скорее в душ. А то опоздаем на урок к секси‑историку. – Скомандовала Батлер, игриво приподняв одну бровь, после чего Кара скрылась за дверью их спальни.

Новый день начался гораздо лучше, чем Каролина ожидала. Она ещё ни разу не попалась на глаза Лесли, не общалась с противными одноклассниками и совсем не думала о Бломфилде. А причиной такого успеха стал прогул занятий.

Вспомнив в каком тоне она разговаривала вчера с преподавателем истории, в то время как он пытался её успокоить, девушка решила, что будет гораздо лучше, если она просто не придёт и не столкнётся с учителем стыдливым взглядом.

Кара уже третий час бродила по запретному для посещения лесу, время от времени покуривая любимые крепкие сигареты. Погода, к большой радости, оказалась очень даже приятной и юной леди ничего не мешало, чтобы наслаждаться никотиновым дымом и одиночеством.

Тут позади что‑то подозрительно хрустнуло и она обернулась на звук.

– Мистер Флэтчер, вы меня напугали! – Девушка схватилась за сердце, переводя дух от встречи с фигурой учителя.

– Прости, Каролина, я не хотел тебя напугать. – Извинительно опустил Чак и сделал ещё несколько шагов в сторону Каролины.

Кароль, вперившись взглядом в лицо историка, позабыла о том, что следует смотреть под ноги, и почти уже полетела по классике на землю, но Чарльз смог вовремя поймать девочку за талию, прежде чем та бы споткнулась об корень векового дуба.

Девушка ощутила увесистую ладонь у себя на талии и непроизвольно сглотнула. Какой горячий. Настоящий кипяток. Интересно, а ТАМ он ещё горячее?

– Осторожнее. – Со своей привычной пикантной улыбкой произнёс Чак и прервал контакт с телом ученицы.

– Вы что, следили за мной? – Джефферсон отпрянула от мужчины и отряхнула куртку от упавших с дерева листьев.

– Нет, конечно. – Мужчина рассмеялся от услышанного и снял последний листик с плеча зеленоглазки. – Почему тебя не было на занятии? Ты же знаешь как директор относится к прогульщикам. – Историк умело ушёл с темы и начал строить из себя строго учителя, коим пытался казаться для всех своих подопечных.

– Да плевать я хотела на этого директора, на эту школу и на эти прогулы. – Весьма вызывающе ответила Кароль и вытянула из сумочки новую сигарету. – Так как вы здесь оказались? – Не унималась ученица, чиркнув зажигалкой.

– Ты ещё и куришь? – Осуждающе буркнул брюнет, наблюдая за тем, с каким упоением Кароль затягивается сигаретой.

Аж самому захотелось. Но курить с ученицей последнее дело. Лучше построить из себя строго ботаника, осуждающего пагубные привычки. Потом покурит.

– Прям таки плевать? Даже на меня? – Добавил Флэтчер, вспоминая гневную браваду Кары о том, что ей нет никакого дела до учебного процесса.

– В каком смысле? – Что он себе позволяет? Они знакомы второй день. Ясное дело, ей на него плевать. Но, будь это так на самом деле, она бы пришла. Пришла и сделала вид, что ей не стыдно за вчерашнюю истерику. Но она скрылась. Вот только Чарльз всё равно нашёл.

– Ты прогуляла мой урок, малышка. – Напомнил брюнет и с ужасом перевёл взгляд на лес, когда осознал, что с губ сорвалось ласковое прозвище, коим он окрестил Каролину в своих мыслях.

– А ещё алгебру и английский. – Невозмутимо ответила мисс Джефферсон, не делая акцент на неуместном прозвище.

«Малышка». Это было приятно слышать. Особенно из уст такого волевого и темпераментного мужчины, как Чак Флэтчер. Но такая ли она малышка, мистер Флэтчер? Или вам всё равно, что вы не единственный, кто выдумывает для неё уменьшительно‑ласкательные?

– Думаю, Чапман и Дженсон не сильно расстроились. – Отметил историк.

Чапман уж точно. Этому старику вообще было плевать на посещаемость. И Чак знал это не понаслышке.

– А вы? – Резко бросила юная леди прямо в лицо учителю.

– Что я? – Насупился Флэтчер.

Потерял связь с реальным миром, пока сканировал глазами лицо зеленоглазой язвочки, за день запавшей в душу. В жизни не случалось с ним такой дурости. В любовь с первого взгляда Чарли никогда не верил. До вчерашнего дня.

– Расстроились, что я не пришла, мистер Флэтчер? – Повторила неудобный вопрос брюнетка.

– Да. – На выдохе опустил брюнет и с такой оголодавшей жадностью взглянул на мисс Джефферсон, что она ощутила этот голод даже на коже, скрытой под одеждой. Вот это наваждение. Необъяснимо, но факт, как говорится.

– Забавно. – Хихикнула Кароль и едва сдержалась, чтобы не щёлкнуть оппонента по носу. А то чего такой серьёзный. Как будто в зале суда сидит и слушает свой приговор. – Напомнить вам меры наказания при совершении уголовных преступлений? – Намекнула она ему на статью о растлении малолетних. Хотя, она уже давно не малолетка. Противоречиво выходит. Но Чак её учитель. Это неправильно в любом случае.

– Если ты забыла, это моя прерогатива. – Уколол её историк, напоминая, что из них двоих знаток в области права – он. – И я не вижу состава уголовного преступления в том, что учитель беспокоится о своей ученице или расстраивается, когда она не приходит на урок.

– Жестко, мистер Флэтчер. – Девочка надула от обиды губы, когда столкнулась с очередным уходом от ответа на вопрос, который она даже не задавала.

Но он же мужчина. Он должен сделать первый шаг. Ведь очевидно, что между ними в воздухе витает настоящая страсть. Одни пылкие взгляды чего стоят. У нефрита и сапфира постоянно равный счёт. Поразительно.

– Я могу и мягко. – Выпалил историк, невольно сглотнув.

Её он в своей голове за прошедший вечер как только не «мог». И сверху, и снизу, и сбоку, и жестко, и сладко, и медленно, и быстро – по‑всякому. Лишь бы с ней.

– Если прогуливать больше не будешь. – Добавил, пытаясь смыть скрытый смысл в своих словах.

– Не буду, так уж и быть. – Сдалась Кара, а сама принялась размышлять, какой мистер Флэтчер ей нравится больше – грубый и властный или мягкий и ласковый.

Но пока она его не знала ни в том, ни в другом свете. Но это пока. Ей ещё удастся лицезреть десятки оттенков души этого умопомрачительного мужчины. Она нарисует этими красками картину своей жизни. Она утонет в палитре и выплывет наружу. Если научится плавать в этом акриловом море.

– Так вы не ответили на мой вопрос. – Вернулась в реальность Каролина.

– Который? – Чак, судя по выражению его лица, тоже был далёк от леса и прохлады, витающей в сыром воздухе.