Чувства на салфетке

И дело тут не в высокомерии, которого в Каре никогда не было. Физиология. Даже самая невзрачная грудь не останется без внимания мужчины. Для личной оценки. А у Кароль есть что предоставить на оценку. И грудь её явно заслужила «А», в отличии от знаний по истории, экономике и праву.

Чарльз недовольно хмыкнул, когда понял, что оценивание груди завершилось, но отмечать её поступок не решился. Хотя, как сказать.

– Хочешь проверить? – С той же чертовской ухмылочкой вопросительно изрёк он и не удержался от соблазна.

Приласкал большим пальцем вишневую губу, отметив её бархатную мягкость, и опустился до ложбинки под шеей, в которой уже собрался пот от нервного напряжения и электричества, витающего между ними.

– Хочу уйти. – Промычала Кароль и отодвинула стул, лишая Чака возможности дотягиваться до неё похотливой ладонью.

– Не хочешь. – Уверенно бросил он и спрятал руки в карманы темно‑синих брюк, ослабляя натяжение в ширинке.

Но вздутый орган был слишком велик, чтобы такое действие позволило мистеру Флэтчеру скрыть его возбуждение от зоркого глаза мисс Джефферсон. Напротив, подобный непосредственный поступок привлёк её внимание и теперь уже Кара скользит взглядом по фигуре учителя, воображая похабные низости в голове.

– Откуда вам знать?! – Но слова и мысли – вещи разные. Не хватало ещё засранцу понять, что она хочет не меньше, чем он.

– Я всё знаю о твоих желаниях. – С полной уверенностью в голосе заявил Флэтчер, давая понять, что думает она слишком громко, и облокотился на парту, стоящую напротив парты Кары.

«Я уже поняла, что у тебя большой член, сладкий. Не старайся», – отметила про себя поступок учителя Каролина.

Потому как не нашла иной причины такого расслабленного поведения. Ширинка была чуть ли не напротив её носа и открывала глазу вид на внушительную продолговатость. Если так устал, мог просто сесть за свой стол. А тут расположился перед ней, стояком своим размахивает, явно завлекая, рекламируя. Но Кароль, как и большинство людей в цивилизованном мире, рекламу не любила.

– У вас мания величия, мистер Флэтчер? Или вы экстрасенс? – Слегка посмеявшись, иронично поинтересовалась Кароль, бесстыдно сканируя малахитовым взглядом целый холм, воздвигнутый напротив её парты.

– Экстрасенс с манией величия. – Парировал историк.

– Если бы вы правда были экстрасенсом, вы бы знали, как я хочу уйти. – Вернув взгляд с ширинки на лицо правоведа, изрекла Кара, давая ему понять, что он её невербальным предложением не заинтересовал.

– Именно потому что я экстрасенс, я знаю, что уйти ты хочешь в последнюю очередь. – Каролина на это ничего отвечать не стала.

Прав ведь, сукин сын. Даже в этом правовом аду ей намного приятнее находиться, нежели в одних стенах с ненавистными одноклассниками.

– Не завидую вашей девушке. – Внезапно выпалила Кароль, явно проверяя почву.

– У меня нет девушки. – И выдохнула, когда получила ответ, который и хотела услышать.

– Теперь мне понятно почему. – Чарльзу аж смешно стало от её жалких попыток принизить его.

«Хочешь быть моей девушкой, детка? Пока рано. Нужно убедиться, что ты не расхочешь никогда. Позлись ещё. Мне так нравится», – размышлял учитель и незримо улыбался, когда чувствовал, что жертва практически нагнана. А он даже не старался.

– Делайте домашнее задание, мисс Джефферсон. – Ледяным тоном произнёс Чарли, пока сам уже сгорал от нетерпения преподать гордячке другой урок. В иной плоскости. – И не грызите, чёрт возьми, свой карандаш! – Моментально среагировал он, когда Каролина по привычке принялась кусать кончик письменной принадлежности от нервозности, решив последовать указанию.

– Я буду делать, лишь бы не говорить с вами. – Обиженно процедила Кара и намеренно затолкала карандаш ещё глубже в рот.

– Как скажете. – Сдался Флэтчер и вернулся за учительский стол с диким удовольствием принявшись вновь терзать острячку непроницаемым взглядом. – Карандаш. Изо. Рта. Убрала. Сейчас же! – Не выдержал он, когда заметил, что эта засранка ещё с большим упоением обхватила кончик губами, вынуждая его завыть в голос.

Каролина скривила недовольную физиономию, но таки вынула письменную принадлежность изо рта, успокоив неудовлетворённого тигра, живущего внутри её секси‑историка. Чак выдохнул и вернул себе ледяную маску равнодушия на лицо.

И пусть его глаза блестели льдистой коркой, под слоем льда горело смертоносное пламя, которое больше всего на свете мечтало объять эту сладкую мордочку жгучим языком и не выпускать из дьявольской пляски лязгающего пламени никогда…»

Прозвенел очередной звонок на урок, вынудивший Кару отвлечься от воспоминаний и поднять пятую точку с дивана рекреации. И она лениво поплелась в класс, мыслями всё так же находясь с мистером Флэтчером.

Но потом, не в силах совладать с эмоциями, девушка решила, что лучше просто уйти из школы, дабы не думать о секси‑историке и этих глупых чувствах по отношению к нему.

Проскользнув от одного угла к другому, девочка оказалась с внутренней стороны порога учебного помещения, и уже через секунду выскочила на школьный двор. Что уж там скрывать, Кара робела от мысли о том, что мистер Томпсон (директор Клейсмора) будет проходить мимо и заметит беглянку. Неприятности с руководством школы ей сейчас не нужны уж точно. Хватает и без того неудач.

Вот уже и двор школы оказался за спиной. Ноги вновь вели в неизвестном направлении, но девушка решила не обращать на это никакого внимания. Уже ничего не пугало. Ведь что может быть в этой жизни страшнее самого Люцифера? Вот именно – абсолютно ничего. А так как с вышеупомянутым Кароль уже была знакома лично, бояться ей было нечего. Разве что, всё того же директора. О да, его зализанная причёска и поросячьи глазки не намного приятнее Тёмного Владыки.

Холодный осенний ветер подул с новой силой, вынуждая густые тёмные волосы изгибаться подобно гремучим змеям. Каролина слегка вздрогнула, когда прохладный воздух достиг кожи, упрямо забравшись под тонкий школьный пиджак тёмно‑красного цвета.

«Неужели будет дождь» – пронеслось в голове прогульщицы.

Ведь зонта у неё, ясное дело, не было. А промокнуть и заболеть не казалось такой хорошей идей. Но выбор у Джефферсон отсутствовал, вследствие чего, она продолжала идти сама не зная куда.

– Ты когда‑нибудь перестанешь прогуливать? – Послышалось за спиной.

От этого внезапного оклика девочка вздрогнула, ощутив как неприятный комок ужаса подступил к горлу. Брюнетка в страхе обернулась, чтобы понять кому принадлежали эти осуждающие возгласы и плавно выдохнула, осознав, что бояться нечего. Точнее некого.

– Рик, мать твою, ты до смерти меня напугал! – Прикрикнула мисс Джефферсон на нарушителя покоя.

Да, это был он. Бломфилд. Стоял прямо перед ней со своей привычной ухмылкой на пухлых губах. Ну что ему ещё надо от неё?