Чувства на салфетке

– В моём учебном листе написано, что я буду жить в «Океане Мудрости». – Кара глянула в распечатанный матерью лист, который пришёл ей от директора, и немного изменилась в лице.

Название показалось нелепым, но собеседник вовремя всё пояснил.

– Так называется наш домик. Тут у каждого общежития своё название: «Река Знаний», «Пристанище Пифагора», «Приют Знатоков» и так далее. Нам ещё повезло с прозвищем кампуса. – Ребята рассмеялись в унисон. – Я тебе серьёзно говорю. Вон, мой знакомый на класс младше живёт в «Джунглях Демокрита». – Всё никак не замолкал голос Бломфилда, пытавшийся вывести Кару из смущения.

Дерик не переставал любоваться неординарной внешностью новой знакомой. Она заворожила его. С первого взгляда покорила влюбчивое сердце. Было в неё что‑то особенное. То ли глаза очень яркие, то ли губы манящие. Парень сам не понимал, что так его привлекло в новой однокласснице. Зато его член понимал прекрасно и дал о себе знать стойкой «смирно».

– Пойдём, я покажу тебе дорогу до кампуса. А то твоя карта уже давно парит за пределами «Клейсмора». – Подавив возбуждение, предложил блондин и указал на дорожку к корпусу.

И правда, заветный листочек с картой школы, к большому сожалению, улетел за ограду, попав в объятья лондонского ветра, и не собирался спасать свою хозяйку.

Каролине ничего не оставалось, кроме как молча поднять сумки с земли и направиться следом за Бломфилдом. Смущение не позволяло девочке продолжить беседу. Поэтому ей приходилось только ждать первых шагов от своего спутника. Но ожидание оказалось недолгим.

– Где ты училась раньше? – Дерс безумно хотел узнать новую знакомую получше и по этой причине сам нарывался на разговор.

– В обычной государственной школе. – С некой грустью и даже каким‑то стыдом вымолвила Джефферсон.

– Тогда у меня напрашивается другой вопрос, – юноша закинул свою сумку на плечо и без предложений помощи несколько нагло, но лишь из добрых побуждений, забрал багаж девочки. – Что заставило тебя перевестись в эту «обитель богатеньких детишек»? – Парень приподнял одну бровь и забавно ухмыльнулся.

– Моя тётушка отдала много лет работе в этом пансионе. – С большим удовольствием поддержала беседу Кара. – Она давненько уговаривала маму отправить меня сюда, но, как видишь, удалось ей это только сейчас. Директор Томпсон посодействовал из благодарности за многолетний труд. – Кароль яро обрадовалась тому, что белокурый красавчик вызвался помочь ей с багажом.

Уж больно тяжелыми были набитые сумки для девочки, что оказалась ростом едва выше пяти футов и весила около ста фунтов.

– Ну, и дела‑а‑а. – Протяжно выговорил молодой человек. – А как же тогда зовут твою тётю? Быть может, я с ней знаком? – Не переставал задавать вопросы тот.

– Жозефина Мур. – Вымолвила брюнетка и жадно отхлебнула воды из пластиковой бутылки.

– Ох, уж эта миссис Мур! – С пухлых губ блондина сорвалось пару смешков. – Сколько крови она у меня попила со своей физикой. – От услышанного Кара тоже легонько засмеялась и кивнула головой, закрутив при этом крышку бутылочки.

– Да, она весьма требовательна и строга. – Добавила к смеху темноволосая, узнав в описании Рика любимую тётушку.

– Не думал, что у такой занудной женщины может быть столь милая племянница. – В ход пошёл сладостный флирт.

Молодой человек всегда общался подобным образом с особами, которых находил привлекательными. Это природное обаяние передалось ему от отца, меняющего жён чуть ли не каждый День Благодарения.

Но этот милый разговор стал исключением из всех последующих бесед наших героев. Каролина практически сразу познакомилась с Лесли и её стервозным характером, а та, в свою очередь, выбрала её главной жертвой для издёвок и сумела убедить возлюбленного, то бишь Бломфилда, в том, что Джефферсон серая мышь, которой не место в такой престижной школе как «Клейсмор». И самое обидное для несчастной девочки, в прошлом учившейся в обычной государственной школе, было в том, что Дерик без зазрения совести поверил своей псевдолюбви, словно позабыв с каким трепетом нёс сумки Кары в их первый день знакомства, словно между ними не было этого электричества и он не возбуждался от её коротенькой юбочки…»

Но в чём же была проблема Каролины? Какая ошибка стала для неё роковой? Чем она себя так проявила с плохой стороны, что её сделали объектом насмешек и унижений? Быть может из‑за боязни большой и истинной любви? Или от слишком естественной красоты? От алкозависимости матери и дешевизны шмоток? А вдруг у всего этого есть немного мистический характер? Но ответы на все эти вопросы нам ещё только предстоит выяснить.

На часах уже было без десяти восемь. Брюнетка слегка подправила утренний макияж, выбрала из небольшого гардероба самый привлекательный наряд, обула ботильоны на высоком каблуке, что достались ей по счастливой случайности на одной из крупнейших годовых распродаж, и распустила пышные густые волосы, робко улыбнувшись сама себе. Неуверенно глянув на своё симпатичное отражение в зеркале, Каролина поднялась из‑за туалетного столика и поспешно покинула комнату, направившись к выходу из общежития, проигнорировав крики соседки, бросающиеся в её удаляющуюся спину.

Худые ноги предательски подкашивались от приближающегося визита с Бломфилдом. Она не просто волновалась, как бывало в обычные дни, когда им доводилось встречаться в стенах школы. В девочке поднималась буря, которая одновременно требовала прибавить шаг и, в то же время, пойти совсем в другую сторону. Но Кара всё равно упрямо шла к заветной лавке, на которой её давно уже ожидал Дерик.

Дама почти у цели. Осталось обогнуть пару деревьев и скамейка появится на горизонте. Ей уже виден этот растерянный и слегка грустноватый взгляд виновника всей этой спешки.

Набрав воздуха в лёгкие, Джефферсон ускорила темп и через секунду опустила пятую точку на скамейку прямо возле Дерса.

– Кажется, ты собирался отправиться на поиски новой дырки. – Начала с агрессии она, не дав парню обронить ни слова.

– Меня вполне устраивает твоя. – Усмехнулся блондин и слегка отодвинулся, ощутив, как ему вожделенно поплохело от соприкосновения с бедром одноклассницы.

– Я серьёзно, Дерик! – Но Кароль веселья товарища не разделяла. – Зачем ты позвал меня сюда? Что из «пошёл нахуй, урод!» тебе было непонятно? – Воздух между одноклассниками пропитался электричеством и стал агрессивно‑спёртым.

Не важно, что каждый из них говорил. Важным было то, как они смотрели друг на друга, пока их сердца бились в такт. На улице было совсем не жарко, но оба лба героев покрылись потом.

– Просто не могу забыть ту ночь, которую мы провели вместе этим летом. И ты можешь меня хоть сто раз послать на этот самый хуй, но не забывай о том, что тебя всегда будут ждать с превеликим удовольствием только на моём. – Внезапно для себя самого выпалил юноша, боясь поднять глаза на подругу.

– Это было ошибкой. – Отрезала Джефферсон и встала, чтобы удалиться обратно в кампус.