Дикарка. Любовно-эротический роман

О «Нашествии», как обычно, можно было рассказывать долго, сочно, с анекдотичными подробностями: переполненные бесплатные электрички, периодически возникавшие заторы при входе на площадку; полиция, которая с трудом сдерживала особо нетерпеливых фанатов, а порой уносила их буквально на руках в свои УАЗики. Но этот год был особенный. Незатихавшие не просто дожди, а ливни практически все три дня фестиваля; почва, превратившаяся в болото: без высоких резиновых сапог, плащей‑дождевиков делать здесь было нечего. Холод собачий: температура максимум 10 градусов, и это июль месяц! Ничто не спасало, что говорить о тех, кто приехал на «мега‑праздник» с детьми? Но при всём при том, как обычно, невиданный энтузиазм: 200 тысяч зрителей, горячая поддержка, невзирая ни на что, любимым группам. Особенно тяжело было ночью в разнокалиберных палатках. Обычно мы тоже ставили рядом какой‑нибудь вигвамчик: и с народом пообщаться, и свежий воздух как‑никак, но на сей раз предпочитали отсиживаться в автобусе, буквально валясь с ног после сумасшедшего рабочего дня в этом кромешном аду.

Для тех, кто не знает, немного пробегусь по анналам. Появилось сие чудо в 1999 году в знаменитой Горбушке (ДК им. Горбунова) по инициативе станции «Наше радио», на следующий год уже проводилось на открытой площадке: ипподром города Раменское, буквально в часе езды от Москвы. Популярность шоу росла, как на дрожжах, и уже в 2002 году количество зрителей впервые превысило 180 тысяч человек. Но в 2003‑м из‑за теракта в Тушино на фестивале «Крылья» праздник чуть было не приказал долго жить. Начались скитания, и только в 2009‑м фестиваль окончательно закрепился в посёлке Большое Завидово Тверской области. Однако тут, конечно, и в самом деле история. Что до меня конкретно, то я сидела на этой теме всего два года. Когда я пришла на канал сразу после окончания института, у ребят был лишь наспех свёрстанный проект – я переделала его в корне, уже под свой вкус. Слава богу, опыта мне было не занимать, я крутилась среди музыкантов родного города с тринадцати лет. Так родилось телешоу «Рок навсегда» (среди профессионалов «Rock forever») и я, его ведущая.

График работы в студии был сумасшедший: с 11.00 до 23.00. Отпуска могли за пять‑десять лет накапливаться, да и выходные таковыми можно было назвать лишь условно. Между тем я подозревала, что Кочнёв поджидает меня на выходе: наверняка хочет поговорить со мной. Поэтому и поплелась к редактору, КБ – Константину Борисовичу или, среди своих, Кощею Бессмертновичу. За что его так прозвали? Ну, это опять ещё до меня было. Хотя попали в яблочко. Во‑первых, тощий, длинный, как жердь; во‑вторых побил все рекорды пребывания на нашем канале (обычно долго на одном месте у нас никто не задерживается, но Кощей – мужик особенный: и выкладывается как никто, и конкурентов своих давит буквально в зародыше).

Конечно, огребла я по полной программе за ту свою злополучную заминку, но отпроситься всё‑таки удалось.

Димка и в самом деле топтался в сторонке. Заметив меня, он тут же двинулся навстречу.

– Привет!

– Сказать по правде, я думал, ты забыла меня: теперь такая важная птица!

– Да какая важная, – усмехнулась я. – Хилый канальчик, даже не «Пятница!» Ты‑то как?

– Пока никакого просвета, – вздохнул Димон. – Не мне тебе объяснять, как бывает: приходишь на прослушивание, но чтобы всю группу взяли – сказка, сон. Просто объявляют: ты и ты. Кто‑то отказывается, другие делают нам ручкой. Так лучших всех и переманили, благо Калифорния выручает, поставляет талантливых ребят из нашего города.

– Калифорния? – удивилась я. – Он ещё при делах? А я думала, старички все уже разбежались.

– Да нет, там, в Щурово, в одном ДК они обосновались, ещё – в местной филармонии. Как ни странно, на их концерты народу полно ходит, причём не только старая гвардия, молодёжи тоже хватает. Но у них в основном поп‑рок, я‑то свой выбор давно уже сделал.

Он засуетился.

– Слушай, а может, тут кафешка какая‑нибудь есть поблизости? Я приглашаю. С ума сойти встреча!

«А денег хватит счёт оплатить?» – подумала я, но озвучивать свою мысль не стала. Зачем унижать человека? Сама в случае чего заплачу.

Кафешка в это время обычно набивалась до отказа, наши здесь либо в обед, либо поздно вечером появлялись, а в остальное время кого только не было, просто сборная солянка какая‑то, в том числе фанаты, которые надеялись кого‑нибудь из знаменитостей зацепить. Даже ко мне пара девчонок тут же подбежала за автографом.

Чему я удивилась – так это радости, даже счастью, которые буквально захлестнули меня. Былые чувства ничуть не притупились, вспыхнули вдруг с новой силой. Более того, я поняла, что мечтала о подобной встрече все последние шесть лет, и не просто мечтала, а усиленно к ней готовилась. Боже мой, свершилось: я победила! Несмотря на то, что Димка без церемоний вышвырнул меня в один отнюдь не прекрасный день вон, причём не только из своей жизни, но и из нашего ансамбля. Мы с ним были неразлучны ещё со школы, даже праздники встречали вместе. Родители были в курсе; никто не сомневался в том, что рано или поздно мы поженимся, и в первую очередь мы сами. Просто решили, что надо сначала на ноги встать, хоть как‑то где‑нибудь зацепиться. Или по меньшей мере закончить институт. А пока подрабатывали где только могли: на танцах, свадьбах, корпоративных вечеринках. Наверное, так всё и свершилось бы само собой, если бы не проклятая Рио‑Рита. Я сама была не ахти какая солистка, но всё же на порядок выше, чем она. Однако глаз у девчонки был намётанный – моментально разглядела слабину в нашей спайке: интим мы решили отложить на потом, родители воспитали меня в строгости, да и не интересно было бы до свадьбы. А вот Ритуля сразу взяла моего любимого на абордаж: и вида не подавала, что у неё на уме, но на ближайшей же вечеринке затащила его в постель. Димку с катушек и сорвало. При расставании он был груб со мной, у меня буквально всё померкло в глазах. Помнится, я похудела тогда аж на пять килограммов, ходила сама не своя. Мне казалось, что все вокруг смеются надо мной, показывают на меня пальцем. Не знаю, чем дело закончилось бы, если бы не Майя, моя лучшая подруга. Видя, что я в двух шагах от дурдома, она порекомендовала мне обратиться к психологу, Кистенёву Геннадию Игоревичу, который её в своё время вроде как из совершенно безнадёжной, затяжной депрессии вытащил. И даже пообещала договориться, чтобы он меня принял – народу к нему было выше головы. Я целую неделю отнекивалась, пока не поняла, что надо использовать любой, даже самый ничтожный шанс…

Я как бы раздвоилась, существовала одновременно в двух измерениях: невесёлые воспоминания, печальный вброс из прошлого и неудержимая эйфория, в которой я не уставала купаться сейчас. Димка, мой Димка! Действительно мой, на этот раз я не сдамся без боя. Пусть он женат, пусть даже дети появились. Кого жалеть? Ритку эту? Не дождётся! Не пощажу! Кочнёв что‑то канючил, жаловался на судьбу, а я только об одном мечтала: каким‑то образом завлечь его на свою съёмную квартиру, ну а дальше… Я уже не та сопливая девчонка, какой была когда‑то: слава богу, мне в этом году 24 стукнуло.

Хотя, конечно, я понимала, что лучше бы денёк‑другой подождать, поэтому даже обрадовалась, когда Димыч спросил меня:

– Ну что ты решила? Придёшь?

Куда? Зачем? В своём раздрае я определённо что‑то важное пропустила. Поэтому ответила наугад:

– Конечно. Но если можно, конкретнее.