Дневные поездки, ночные вылазки. I. Нулевой километр. II. Нерукотворные лестницы
Обозначим персонажей условными именами: Ил, Песок и Клён. Уточним, что Песок и Клён были девушками, хотя никакой роли в истории сей факт не играет. Добавим, что этих троих не связывало ничего кроме поверхностного знакомства, но лес пугающих животных они создали вместе.
А теперь к делу.
***
Деревья подступали к воде с закатного фронта. Рыхлая тропа, огибающая пруд, лишала звука шаги.
Отнятое у слуха возвращалось зрению. В роще на берегу мерещилось всякое.
Когда Ил увидел змею, та плыла в полутора метрах над землёй, похожая на волнистую линию, которой в школьных тетрадях подчёркивают определения. Ничего удивительного тут не было, нового – тоже: он знал, что змея появилась из звука его шагов, и предпочёл бы не привлекать к ней внимания.
Стоило пройти мимо, стоило пренебречь визуальным воплощением звука: сумерки в лесу начинаются рано, Клён и Песок могли не заметить гибкий жгут между стволами. Но сослагательное наклонение вступает в игру постфактум, а сюжеты начинаются с импульсов. Ил не подал голоса, но позвал змею – так руки инстинктивно ловят в полёте выпавший из кармана предмет. Жгут стал стрелой, змея устремилась к Илу и растворилась, едва коснувшись грудины.
Клён и Песок могли не заметить меандры змеиного тела в воздухе, но бросок и исчезновение они, конечно, не пропустили.
Так роща у пруда превратилась в лес пугающих животных.
***
Клён боялась волков, поэтому представители семейства псовых выскакивали на гуляющую троицу из‑за каждого куста – сверкали бешеными глазами, щерили гипертрофированные зубы, кидались к лицу и таяли, не успев сомкнуть челюсти. Когда закончились лисы, шакалы и енотовидные собаки, Клён переключилась на вымершие виды. Когда себя исчерпали базальные псовые, Клён обратилась к средневековым бестиариям.
Песок не доверяла крайностям: её излюбленными страшилками были слоны и насекомые, что предсказуемо наводнило рощу монументальными тараканами.
От Ила ждали террариума – тот разводил руками. Он никогда не боялся змей.
***
Ил не скрывал, что вздрагивает каждый раз, когда очередной агрессивный морок выпрыгивает из‑за деревьев. Но к неожиданностям привыкаешь – верней, они быстро становятся явлением ожидаемым. Иногда он шутил, что ни от чего не бледнеет так, как от визгов своих попутчиц. Попутчицы не обижались: заготовленные вопли были уместны в ярмарочном павильоне ужасов, чем лес пугающих животных по сути и был. Все трое откуда‑то знали, что подлинный страх нарушит поток иллюзий.
***
Когда Ил окончательно перестал дёргаться при виде разъярённых блох и коварных гиппопотамов, он решил, что прогулки за прудом станут интересней: невозмутимость позволит рассматривать мороки, возникающие из звука чужих шагов.
Он ошибся в расчётах.
Привидения впечатляли, пока Ил не успевал в них вглядываться. Стоило вдаться в детали – фауна оказывалась недоделанной, недостоверной, лубочно ненастоящей.
Однажды он попробовал представить: что будет, если вон тот огромный тигр не развеется, а продолжит своё неполноценное существование? Идея не нагнала жути. Хуже того – Ил не испытал жалости. Из всех теплокровных созданий к птицам и кошкам он относился с наибольшим пиететом – однако судьба монструозного тигра оставила его равнодушным.
Потому что никакого тигра не было.
***
Змея, стрелой пробившая грудину, не исчезла. Внутренний террариум, вдоволь нашутившись о том, что бездна не резиновая, впустил её домой.
***
Гибкий жгут между стволами возник из звука всех шагов Ила – не только из сделанных по рыхлой тропе.
На каждое пугающее животное требовался звук всего одного шага, поэтому привидения таяли, не касаясь кожи своих создателей.
***
К неожиданностям привыкаешь. Верней, они быстро становятся явлением ожидаемым – тогда настойчивую тревогу вызывают неподвижность и тишь.
Клён и Песок оглядывались и недоумевали: уже несколько минут из кустов не выскакивали волки, шакалы и слоноподобные насекомые.
На выходе из рощи, в траве у края тропы, на двух набитых ватой ногах стоял тряпичный ёж. Он не был похож на воображаемое животное – скорей на потерянную игрушку: лоснящийся велюр на брюхе, вытертый фетр вместо игл, нездоровый, сосудистый, протяжный взгляд – не животный и не человеческий.
