Дом одинокой ведьмы

– С той, которая растворилась в воздухе?

– Ага. Её зовут Хейзел Браунн. «Браунн» с двумя «н». Это она стучала.

– Хорошо, только не забудь, что твоя тётя, мистер Либерман и Гарольд приезжают сегодня вечером. Будет хорошо, если ты тоже их встретишь.

Авелина не забыла. Когда этим утром она только проснулась, то сразу же подумала о гостях. Первое время в Нортон‑Уик она волновалась, что Гарольду будет здесь скучно. Но, после того как она нашла загадочную бутылку и познакомилась с Хейзел, не говоря уж о камнях и фокусе с кулоном, Авелина очень ждала его приезда.

– Не волнуйся, я скоро.

– Кстати, откуда у тебя это? – спросила мама, указав на кулон с дельфином.

– А, это? – переспросила Авелина, стараясь, чтобы голос прозвучал небрежно. – Хейзел вчера подарила.

– На вид довольно дорогая вещица. Тебе не кажется, что это несколько странно – дарить такой кулон человеку, с которым ты только что познакомилась?

– Думаю, она просто очень щедрая, – с вызовом ответила Авелина. Хотя у неё тоже были подобные мысли, ей почему‑то стало неприятно, когда мама их озвучила.

– Возможно, так и есть, но всё‑таки, может, стоит его вернуть?

– Мам, я пыталась, правда. Раза три. Но она отказывается забирать его.

– Что ж, ладно, хотя я всё равно считаю, что не следует принимать подарки от малознакомых людей. Но раз уж ты хочешь оставить этот кулон, спорить не буду. Значит, ты вернёшься где‑то через час?

– Ага. До скорого.

Выйдя через заднюю дверь, Авелина через заросший сад прошла в поле. Ласковый ветерок взъерошил ей волосы. Несколько облаков, распадаясь на белые обрывки, открывали ярко‑синее небо. Хейзел права: становилось жарко, и Авелина закатала джинсы, чтобы ветер обдувал щиколотки.

Подняв голову, в центре каменного круга Авелина увидела викария Элис. Она стояла к ней спиной, в том же довольно несуразном наряде, что и вчера. Авелина помедлила, не зная, стоит ли выдавать своё присутствие, потому что Элис, судя по всему, была чем‑то занята.

Чем‑то очень необычным.

Она стояла, вскинув руки к небу, и хотя ветер уносил слова, Авелине удалось разобрать, что Элис говорит на каком‑то странном языке. А когда викарий наклонилась и, сорвав пучок травы, подбросила его в воздух, Авелина попятилась, не понимая, что происходит. Почему местный викарий творит что‑то подобное в каменном круге? И куда подевалась Хейзел? Пока Авелина размышляла, Элис обернулась и увидела её.

– Подходящий денёк выдался, – крикнула она.

Авелина не знала, для чего именно подходящий, но на всякий случай кивнула:

– Да…

– Вижу по твоему лицу, что ты в растерянности.

– Нет, я не…

Элис подняла руку:

– Не бойся, Авелина. Я всего лишь решила провести целительный обряд. Срываешь травинку, шепчешь ей своё желание – и пускаешь по ветру. Это ритуал, о котором мне посчастливилось узнать.

– Вау, – удивилась Авелина. Значит, Хейзел не единственная, кто верит в магию этих камней, хотя довольно странно, что викарий занимается такими вещами.

– Да, я добавляю этому миру положительной энергии. Сейчас ему не помешает любая помощь, согласна? Кстати, ты нашла свою призрачную всадницу?

Авелине потребовалось несколько секунд, чтобы понять, о ком говорит Элис, но потом она кивнула:

– Да‑да, нашла, она живёт в деревне.

– Правда? – Элис как будто немного помрачнела. – Может, я всё‑таки ошиблась, такое уже не раз было. Но мне пора. Через час у меня служба, и лучше вернуться – на случай, если кто‑то появится. Иногда случаются чудеса. – Усмехнувшись себе под нос, Элис, уходя, подбросила в воздух последнюю горсть травы.

Авелина нахмурилась. Она видела, как викарии проводят службы в церкви, но они никогда не бросали траву в воздух, стоя при этом в центре каменного круга. Как только Элис скрылась из виду, Авелина позвала свою знакомую:

– Хейзел! Ты здесь?

На поле спикировала сорока и, приземлившись в высокой траве, смерила Авелину пристальным взглядом. Это же та самая птица, которую она видела позавчера? Сороки все одинаковые. Авелина развернулась и направилась к тому месту, где стояла Элис. Она внимательно всё осмотрела, но не увидела ничего такого, что бы могло пролить свет на «безвредный ритуал», свидетельницей которого только что стала.