Два врага

– Дробь – нулевка, это тебе не фунт изюма, мразь поганая! – крикнул дед Иван. И завалился на спину, восстанавливая дыхание. Сердце выскакивало из груди. От пережитого ужаса он никак не мог совладать с работающими, как меха, легкими.

Время тянулось как резина, а дед не мог успокоиться.

Голубое небо ярилось, раскидывая белые барашки облаков и устилая плотным туманом низменные окрестности. Странный был тот туман – комками шел. Не было его раньше.

Дед лежал на спине и смотрел в ту самую заоблачную высь, где, ему казалось, не было проблем, где все было понятно, где не было монстров…

Монстров?

Дед встрепенулся, приподнялся на локтях, огляделся. И увидел…

Там, внизу, где лежал изувеченный труп страшной рептилии, копошились две пятнистых фигуры.

Дед замер от страха. Это были не люди.

Эти двое не похожи на рептилий, они смахивали на собак без головы!

Кровь заиндевела от новой волны страха! Дед ощутил, что глаза от отсутствия моргания высохли и заслезились.

– Господи! Пожалуйста, не покинь меня! Спаси, Господи, от напастей изуверских!

Протяжный тяжелый вопль возвестил, что твари активизировались.

Дед привстал, с тревогой посмотрел на тропку, по которой еще ранним утром поднялся на скалу. Монстры стремительно бросились к подъему. Концовка была понятна всем. Достигнут, найдут, раскромсают!

Одеревеневшими пальцами дед попытался перезарядить ружье. Руки не слушались, царапали ствол. Взгляд невозможно было отвести от вибрирующего зева инопланетного хищника. Существо тряслось в предвкушении добычи, оно ползло, отталкиваясь от грязных стенок скал, урчало и выло. А ведь была еще и вторая тварь!

Дед уронил патрон, затем еще один, потом третий. Он не мог оторвать взгляд от надвигающейся смерти…

– И‑эх! – раздалось над головой. – Ага! На, вражина!

После этих слов раздался чавкающий звук.

– Извини, дедуля!

Страшное существо рванулось куда‑то в сторону и, нелепо дергая конечностями и коротким хвостом, завалилось за край площадки, обрызгав округу вонючей жидкостью – не то кровью, не то мочой. В следующий миг старый рыбак увидел, как тварь, пролетев более десятка метров, плюхнулась в воду.

– Совсем обнаглели! – Молодой голубоглазый парень склонился к деду Ивану и, вытирая клинок пучком сухой травы, добавил: – А я тебе хлебушка с сыром принес. Смотрю, а у тебя тут весело. Деда, я, когда твой выстрел услышал, бегом побежал. Еле успел! Сзади первого нагнал и заколол, а потом и второго. Он уже хотел на тебя напасть! Ты почему по нему не стрелял?

– Внучек, родненький! – просипел дед и закашлялся. – Я уж думал, все, хана мне! Слава Спасителю, внук родной спас! Шин, я от кошмара этого патроны в дробовик не смог зарядить. Вон они валяются.

– Да, дедуля! – парень улыбнулся открытой улыбкой. – Похоже, надо тебе новый ствол в крепости подобрать. Автомат или пистоль приличный. А то теперь и на берегу стало очень опасно.

Дед Иван с гордостью посмотрел на родного внука – высокий, стройный, подтянутый, мощные плечи и развитая мускулатура брюшного пресса выдавали в нем опытного пловца и ныряльщика.

– Шинушка, так ведь ты хотел свою снарягу обновить. А серебра у нас нынче маловато.

– Не расстраивайся, – парень аккуратно взглянул со скалы. Там у подножия тороса волны прибоя разбивались в мириады брызг. Останков упавшего существа нигде не наблюдалось. – У нас есть подстреленная амфибия и неизвестный вид существа, которого я проткнул саблей. Думаю, что если мы донесем в крепость такую добычу, русская контрразведка выкупит эту тварь за любые деньги. А амфибию торгашам скинем. У нее какие‑то железы и внутренние органы в большом почете. Так что наваримся, не боись! Может и на снасти хватит, и на путевый автомат.

Шин протянул деду руку. Тот ухватился, привстал, ноги подогнулись.

– Уф. Уф, – с натугой бормотал пожилой человек. – Натерпелся, родной, сегодня! Сейчас бы до лежанки добраться. Ты закидушку мою собери, а то не до рыбалки мне уже.

Дед Иван попытался отряхнуть засаленную куртку‑штормовку, но от усталости махнул рукой – не перед кем было красоваться.

Через десяток минут собрались и спустились к подножию скалы. Там осторожно приблизились к двум трупам.

Шин обошел лежащих животных… или это не животные?

– А правду говорят, что эти гады разумные? – Шин ткнул носком сапога похожее на пятнистую безголовую собаку тело существа.

– Черт их знает, – устало ответил дед Иван и сплюнул. – Свалились на нашу голову. Я в молодости в этих местах ставридку с камбалой лавливал. Жарил потом на масле, а теперь даже вкуса тех рыб не помню. Но народ поговаривает, что не все разумные. Вот, к примеру, амфибии эти вроде как зачатками разума обладают, но тупые как валенки. А собак этих первый раз в жизни вижу. Хотя, Шинушка, они, похоже, на меня засаду устроили. Я у них головастиков подчищаю – видать обиделись шибко, раз на берег полезли. Значит, все‑таки разумные.

Шин задумчиво почесал щетину на подбородке и спросил:

– Если собаку эту мерзкую в мешок засунуть, то ты с одного края подсобишь? А я амфибию в пленку оберну и на загривке унесу. Или помощника позовем? Ты как?

Дед сморщил морщины на лбу:

– Это, которого? Уж, не Федора ли часом? Игната Макарова сын? Он? Зря ты с ним водишься, у него душонка пропащая! На руку он не чист, как и папаня его в свое время. Будь с ним осторожен, а лучше бы другого напарника себе подыскал.

Шин ухмыльнулся.

– Деда, мне что, с ним детей крестить? А ныряет он хорошо, пловец изрядный и не подводил меня пока. Добычу пополам делим.

– Детей ему не крестить, – заворчал дед. – Ты бы лучше бабешку хорошую себе нашел, а то ведь уже двадцать семь годков. Не успеешь оглянуться, как тридцать лет стукнет, а там, внучек, сразу сорок грянет. Поверь мне. Не успеешь и моргнуть.

Дед постелил на большой камень свернутую плащ‑накидку и с кряхтеньем уселся на нее.

– Мы с бабкой твою мамку в двадцать три родили и то все в округе говорили, что поздно. Ну да! Ну да! Время тогда другое было. Мирное было время – до агрессии и Пришествия этого, будь оно неладно.

Дед разговаривал, но кромку прибоя из внимания не упускал, поглядывал на волну да на внука, который времени зря не терял – достал из рюкзака свернутый мешок и рулон прочного полиэтилена. Шин сноровисто спеленал добычу, оттащил по очереди к краю пляжа – подальше от воды. Вернувшись к деду, спросил:

– Ну что? Решил или Федьку звать? Твари эти хоть и дохлые, но тяжелые!

– Зови уже. Я тебе сегодня не помощник.

Шин кивнул и достал из кармана радиостанцию. Звать помощь – значит звать.