Двадцать ноль ноль
– Подожди, – Стасик сосредоточенно посмотрел на берёзу. Потрогал чёрную кору, отколупнул уголёк, – если против солнца, значит мы должны стоять с той стороны, чтобы оно было за берёзой. И идти против его движения… – Стасик сделал пару неуверенных шагов.
– Стой, – Валька ухватил его за руку, – давай на всякий случай велики будем держать. Мало ли, где мы окажемся?
За спиной друга Валерка заметил струящийся от перегрева воздух. Словно тонкий слой воды сливался по прозрачному стеклу.
– А, кстати, где? Это тоже надо придумать, – Стасик встал в театральную позу, – ну я бы конечно не против оказаться на лазурном берегу Франции… Нет, лучше на месте раскопок древних египетских пирамид. Нет! Я хочу в Исландию…
Валерка смотрел на друга скептически.
– Давай, для начала, чего попроще загадаем. Всё равно ведь не сработает.
– Чего тогда в велик вцепился? – прищурился Стасик.
– Да ничего я не вцепился, видишь, уже не держу, – мальчишка снова прислонил велосипед к пустотелой берёзе.
А спиной у Стасика всё так же что‑то струилось, перетекало. А дальше в зелёном поле, ещё совсем недавно сверкавшем в солнечных лучах, вдруг потемнело. И дальний лес, и деревца на склоне оврага стали блёкло‑серыми, словно на старой фотографии. Валька мотнул головой, пытаясь прогнать наваждение.
– Ладно, чё стоишь? – Стасик потянул его за собой вокруг ствола. – Раз!
– Подожди, там что‑то очень странное, – Валька махнул рукой в сторону оврага.
– Два‑а, – Стасик уже обогнул ствол и тянул друга за собой.
– Да посмотри ты в поле!
– Три…
Пацаны резко остановились перед водянистой стеной, выросшей так внезапно. За призрачной, струящейся границей шумел дождь. Сквозь пелену расплывались знакомые очертания окрестностей.
– Чё за финики?… – почти одновременно выдохнули мальчишки и тут же их накрыло ледяным ливнем. По плечам застучали мелкие градинки и в такт им застучали зубы. Футболки и шорты махом промокли, холодные струйки потекли по голым ногам прямо в кроссовки. На повисших сосульками чёлках задрожали прозрачные капельки. У Валерки мучительно заныл затылок, а Стасик чуть присел, прижав ладони к вискам:
– А‑а, голова‑а…
– И ноги отнимаются, – удивлённо выдохнул Валька.
– Не, мы это… Мы не так… – промямлил Стасик. Валерка схватил друга за руку и зажмурился. Почему‑то подумал о Сокольной горе. Но не успел осознать эту мысль, как услышал звон и грохот падающих великов и ощутил приятное тепло.
Дождь разом закончился. Засияло солнце, тёплый и сухой ветер укутал ребят словно душным полотенцем, но это было почти райским наслаждением.
– Это мы где? – Стасик пялился на два велика лежащих у ног в пыли. В пыли дороги, что вилась по крутому склону Сокольной горы, – Ни чё се… – наконец выдохнул он.
– Это я подумал, – едва слышно сказал Валька, поднимая свой и Стасиков велик.
– Чего ты подумал? – не понял Стасик.
– Я подумал, о вершине Сокольной горы…
– Так это он нас… Перенёс? Телепорт работает?!
Стасик зажал ладонями рот, будто боясь, что за такие слова, друг обзовёт его сумасшедшим. Но Валерка лишь едва качал головой.
– О, смотри‑ка, а там Вика едет, – Стасик кивнул вниз и принялся размахивать руками.
У подножья холма Валера увидел фигурку сестры, тоже неуверенно махнул. Но вдруг опустил руку и шагнул назад.
– Ой, нет, слушай, поехали скорее домой, – он оттащил велик подальше от склона, – только через Колковский лес. Если меня Вика в таком виде встретит… Скажет: опять купался! Поехали короче, быстрее!
Ребята понеслись вниз с противоположного склона так быстро, как только могли, рискуя свалиться от любого случайного камня под колесом. Не сговариваясь, повернули на разбитую колею вдоль леса, вихрем пролетели по деревне. Ветер сушил волосы и одежду, но та снова пропитывалась потом. От усилий, приложенных к педалям и от ошеломляющей мысли о сработавшем телепорте у сгоревшей берёзы…
Всю дорогу до дома ребята не разговаривали. Лишь перед расставанием у дома Стасика понимающе кивнули. Молчать будут оба. Друзья это точно знали. Какой смысл? Всё равно никто не поверит. Ведь никаких телепортов не бывает…
Часам к четырём Вика почти дополола грядку. Ей остался маленький кусочек, ну просто очень заросший лебедой и колючками. После небольшого отдыха и чая она решила выйти на улицу.
На лавочке перед домом сидели Валерка и Стасик, хихикали, что‑то обсуждая.
– Секретничаете?
– Да нет, – махнул рукой Стасик, – я вот Валерке рассказываю про соседа, а он не верит.
Вике показалось, что брат немного удивлённо посмотрел на друга, но не придала особого значения.
– А что за сосед?
– Да приехал тут новый парень, никогда его раньше не видел. Сегодня с утра на моём турнике тридцать раз подтянулся и пошёл как ни в чём не бывало. Я считал, честно – тридцать раз.
– Парень?
– Ну да, твоего примерно возраста, Алексеем зовут, симпатичный, – добавил Стасик, хитро прищурившись. Валька опять захихикал.
– Ну и что? – вздохнула Вика, – дураки вы оба, меня качки пустоголовые не интересуют, – и демонстративно ушла в огород. Её ждала грядка моркови.
Желание.
Вику разбудила бабушка. Совсем не поздно, часов в одиннадцать. И хоть Вика никогда и не спала до обеда, в этот раз ну очень не хотелось открывать словно мёдом склеенные веки. Пришлось.
– Надо бы к тёте Нине съездить. Тут ей письмо, и вот ещё передашь, вещички кое‑какие.
В пакете уже лежал аккуратно упакованный газетный свёрток.
После завтрака кое‑какие вещички удачно расположились на багажнике, крепко стянутые пружинками. Со вздохом Вика отправилась в путь.
Соседнее село, где жила бабушкина подруга, носило сообразное название Вышкино. И не раз в голову приходил вопрос, отчего два соседних села имеют такие похожие названия. Запросто можно перепутать.
