Дважды в одну реку

– Ну, гипотетически возможно вернуть ее, – Сергей зачастил, не давая жене возможности вставить хотя бы слово. – Алиса хорошенькая, еще маленькая, есть шанс, что ее удочерит любящая семья, у которой, возможно, больше терпения и опыта. Они смогут найти с ней общий язык. Ну ты же видишь, что у нас ничего не получается! Мы вырастим преступницу! – в отчаянии выкрикнул Сергей.

– Ты с ума сошел? – только и смогла пробормотать Регина. – Ты что, не помнишь, как мы с тобой сами обсуждали, каким уродом нужно быть, чтобы взять ребенка, а затем вернуть его назад? Это же не котенок, да даже котенка просто так не отдашь! Как ты вообще до такого додумался?

– Регина, послушай. – Муж сел на кровати и попытался взять ее за руку, но Регина дернулась, как от удара током.

– И слушать ничего не желаю, – отрезала она. – Если мы, взрослые и умные люди, не можем справиться с одной маленькой девочкой, то о чем вообще можно говорить? Это же мы во всем виноваты, а не она, понимаешь? Мы не потянули. Мы не дали ей достаточно внимания. Она ведь не просила нас себя удочерять!

– Милая, я все понимаю. – Сергею все‑таки удалось обхватить жену за плечи и прижать к себе, он горячо зашептал ей на ухо: – Я же не предлагаю тебе просто так взять и вернуть ее в детский дом. А если попробовать отыскать ее родную мать? Помнишь, нам говорили, что ей было всего семнадцать, когда она ее родила. Если она уже двадцать раз раскаялась и ищет ее? Представляешь, какая была бы история?

– История? – Регина стряхнула руки Сергея. – Ты в своем уме? И речи быть не может!

– Милая, послушай… – Сергей вцепился в тему, словно утопающий в спасательный круг.

Ему нужно было что‑то делать. Если, например, удастся уговорить Регину вернуть Алису в детский дом или родной матери, то тогда он уйдет от женщины с одним ребенком. Не то чтобы это делало его лучше, но все‑таки оставить мать с одним ребенком – это не с двумя, один из которых бывшая сирота. Это ведь может сгубить и карьеру Снежаны тоже. Люди начнут отписываться. Рекламные контракты иссякнут. Как они тогда будут жить? Возвращаться в банк и лишать себя возможности творческой самореализации Сергею отчаянно не хотелось.

– Ты ведь читаешь этот хейтерский форум, где тебя обсуждают? – снова робко начал он.

– Нет, зачем? – скривилась Регина, тема была неприятной. Не так давно она узнала о существовании хейтерского форума, который обсуждал каждый ее шаг. Любой пост и любое фото перекручивались и интерпретировались в негативной форме. Сначала Регине было обидно до слез, затем она уговорила себя, что это просто зависть, а потом и вовсе попыталась об этом забыть.

– Затем, что я зашел туда. Там уже есть несколько твоих сегодняшних фото – в одном классе с Алисой учится ребенок одной из твоих горячих поклонниц. В кавычках, разумеется. Так вот, в этом гадюшнике уже есть информация о драке, но без подробностей. А что будет, если детали всплывут? Если станет известно о краже?

– Не станет, – пробормотала Регина.

– Ты в этом уверена? – Сергей неожиданно обрел почву под ногами и начал настаивать. – Ты представляешь, что случится, если станет известно, что Алиса воровка? Ты думаешь, кто‑то станет нас жалеть или вспомнит о генах? О нет. Все шишки полетят в нас. Это ведь мы плохие родители, мы не справились с воспитанием.

– Она больше так не сделает, – слабо отбила подачу Регина.

– Ты в этом уверена?

В ответ она промолчала, а Сергей, почувствовав слабину, продолжил переть буром:

– Я не предлагаю тебе просто так отдавать ее родителям. Ведь, в конце концов, ее родители – это мы, – проговорил скороговоркой, словно боялся, что голос дрогнет, ведь называть себя отцом Алисы он по‑прежнему не мог. – Мы просто сработаем на опережение. Узнаем все о ее родителях. Если вдруг снова что‑то произойдет, то мы расскажем подписчикам настоящую историю Алисы. Сможем намекнуть, я знаю… Ну, вдруг у нее кто‑то в тюрьме сидит? И тогда… – Сергей замолчал, выдерживая эффектную паузу.

– Что – тогда? – не выдержала Регина, которой пафос мужа и его правота стали действовать на нервы. – Все, что мы знаем, это то, что Алису родила несовершеннолетняя мать. Про отца вообще ничего не известно, это может быть кто угодно. От директора школы до одноклассника. Может, девочку вообще изнасиловали, поэтому бабушка и отдала ребенка в детский дом. Поэтому все это бред. Как и твое желание прикрыться каким‑то мужиком, который пробегал мимо матери Алисы почти семь лет назад!

– Не стоит недооценивать силу генов! – парировал Сергей. – Если Алиса снова что‑нибудь выкинет, мы просто намекнем на ее гены. Вместо того чтобы обвинять, все станут нас жалеть! – триумфально закончил свою речь Сергей.

– Ну, пожалеют, а мы что будем делать? – Раздражение взяло верх, и Регина в очередной раз не сдержалась и сорвалась. – Как ты вообще себе это представляешь? Ее биологические родители узнают о том, что у них есть дочь, а если они потребуют отдать ее назад?

– Ну… тогда отдадим, – неуверенно пробормотал Сергей.

– Что? – Регине даже почудилось, что она ослышалась.

– Отдадим, – более уверенным тоном повторил Сергей, прокашлявшись. – Они ведь имеют полное право на своего ребенка. Да и ты ведь тоже этого хочешь, правда?

Регина сжала губы.

– Неправда, – буркнула она, бросаясь на подушку и отворачиваясь от мужа. Натянула одеяло повыше и уже из‑под него пробурчала: – Какие же мы сволочи.

На это у Сергея не нашлось что возразить.

Ледяное ночное молчание выстроило стену между ними. Каждый был в своем коконе и, не смыкая глаз, думал о том, как он мог оказаться в такой ситуации и где теперь искать выход.

 

* * *

 

Мите не спалось. Воспоминания нахлынули лавиной и так придавили, что он чуть не задохнулся, хотя казалось, что в своей старой детской комнате, которую мама сохранила в том виде, в котором он ее оставил, он первоначально обрел чувство покоя.

Удивительная вещь – человеческая память. Вроде бы события давно минувших дней она задвигает подальше, заменяя их повседневностью. Какими‑то делами, фактами, моментами, которые тебе кажутся важными и нужными и создают иллюзию, что прошлое забыто, что старые раны затянулись и о них напоминают лишь незаметные шрамы, невидимые для большинства. Но случайная встреча, словно острый скальпель, вскрывает рану, оттуда выливается весь гной, который не давал окончательно исцелиться. За ним льется кровь. Вместе с ней вырывается все то, что было погребено под семью замками.

Оказалось, что он помнит все ее скромные платья: особенно его любимое, зеленое, которое она сшила сама. Ее запах, ее любимое мороженое – она всегда предпочитала пломбир в вафельном стаканчике. Сейчас, наверное, уже не ест его. Современные женщины приносят простые жизненные радости в жертву красоте.

Их первая прогулка в городском парке – словно это было вчера. То, как они по молчаливому уговору избегали центральных аллей. Уже тогда, будучи совсем юными, они знали, что их чувство преступно и не встретит понимания у окружающих (за исключением верной подруги Лизки, конечно же, которую Митя знал с детского сада).