Этика распятия

– Ничего. То же самое, если выбран код с обнаружением и исправлением ошибок. Он выполнит свою функцию в пределах своих возможностей.

– А если в результате помехи одна буква поменяется на другую, вполне разрешённую? Смысл выражения исказится, но при этом останется вполне допустимым в пределах правил грамматики.

– Я не понимаю, чего вы добиваетесь?

– Сравните два возможных выражения: «Мы получили ваше предупреждение, но всё хорошо у нас» и «Мы получили ваше предупреждение, не всё хорошо у нас». В союзе «но» буква «о» меняется на букву «е». Обе буквы являются разрешёнными комбинациями. Возможна ли реализация подобного случая и с какой вероятностью?

– Да, такой случай вполне возможен. Но с какой вероятностью? На этот вопрос я вам ответить, пожалуй, не смогу. Тому, кто работал над описанием реальных биологических, физических или социальных объектов, вполне понятно, что создание вероятностной модели в области исследования в этих науках на самом деле сродни созданию теоретической модели описания исследуемого процесса. Это сложнейшие задачи, поддающиеся только гениям, да и то раз в столетие. Так что вы от меня слишком многого хотите.

– Правда? – решил подначить собеседника Сергей. – А я считал, что вероятностная модель – это урна с кубиками разных цветов или игра в кости. В самом примитивном случае – бросание монеты.

– Что вы! – усмехнулся Ингард. – Урновые или игровые модели условно применимы к жизни. Да и то если рассматривать их в качестве подхода к теории случайного блуждания. В основном они служат для обучения понятиям теории вероятностей, но никакой реальной жизненной задачи не решают. Наиболее известной моделью является уравнение Шрёдингера в квантовой физике. Много ли таких моделей вы сможете назвать? От силы две‑три.

– Я слышал, что кто‑то из учёных высказал идею: если за печатные машинки посадить несколько миллионов обезьян, то по теории вероятностей одна из них обязательно напечатает роман «Война и мир».

– Блестяще! – радостно воскликнул Ингард. – Такого примитивного понимания теории вероятностей я ещё никогда не встречал. Этот пример как раз и показывает, как сложнейшие физические, даже не физические, а социальные процессы пытаются описывать урновыми схемами. Конечно, философский закон перехода количества в качество никто не отменял. Но как его применять? Нужно осознавать, что именно может быть качественным изменением. Например, вполне возможна стабилизация частоты появления буквы «з». Но за этим не будет стоять никакого смысла. Возможно даже появление некоторых слов. Можно даже предположить, что иногда такие слова будут объединяться в осмысленные предложения. Однако последовательность появления таких предложений будет с ужасающе огромными разрывами. И даже если кто‑то поставит задачу убрать эти лакуны, связного текста всё равно не будет. Авторский текст отличается тем, что предложения выстроены в смысловом порядке. Бессмысленно набросанные предложения не могут выстроиться в нужном порядке и обозначить какое‑либо содержание. Не говоря уже о гениальном содержании. Писатель при написании самого плюгавенького романчика предвидит, что будет содержаться в каждом последующем предложении. Писатель пишет именно потому, что он предвосхищает результаты своего труда. А у обезьян этого нет и никогда не будет по определению.

– Надо же, как всё сложно в этой жизни, – посетовал Сергей. – Но всё же может ли случайно буква «о» замениться на букву «е», полностью исказив смысл передаваемого сообщения?

– Я думаю – нет! – уверенно сказал Ингард Фарм, и даже выпрямился по ходу своего высказывания от чувства убедительности своих слов.

– А если не случайно? Осознанно? – всунул свою закавыку Сергей.

– Как вы себе это представляете? – чуть не взлетел из своего кресла Ингард. – Идёт передача информации электромагнитными волнами в космическом пространстве. Они, конечно, не излучаются сферически последовательными слоями. Они испускаются довольно‑таки направленно. Можно поставить антенну и принять какую‑то часть плоской волны. Считать передаваемую информацию. Но остальная часть волны, причём бо́льшая часть, уйдёт со скоростью света, и догнать её с целью внесения изменения будет уже невозможно.

– А на самые далёкие расстояния вы тоже ведёте передачу с помощью электромагнитных волн?

– Нет, конечно. Информацию записывают в виде электромагнитных сигналов, затем накапливают большое количество подобной информации, уплотняют её до солитона, а солитон вводят в магнитную ловушку. Магнитную ловушку упаковывают в защитную коробку, в которую невозможно проникнуть с помощью известных полей. Солитон можно извлечь только в специальном устройстве, вход которого защищён сложным многоуровневым кодом.

– Но ведь при нуль‑Т‑переходе появляются деструкционные поля, от которых вообще нет никакой защиты?

– Да, но в этом варианте опять же воздействие может быть только случайным, а декодирование такими полями просто невозможно.

– То есть вы считаете, что никак невозможно получить подмену смысла передаваемой фразы?

– Никак! – Ингард гордо, с сознанием выполненного долга посмотрел на Сергея.

– Ну хорошо! Спасибо за помощь! – Сергей попрощался и пошёл к выходу.

Но всё время, пока он перемещался по лифтам и эскалаторам здания, вмещавшего в себя множество различных административных и технических служб всего Человечества, в нём крепло ощущение, что, как бы ни гордился уровнем техники связи Ингард Фарм, слабое место у них всё же есть. И слабым местом являются люди, работающие с этой превосходной непогрешимой техникой.

Влезть в волну, распространяющуюся по ограниченной площади, и снять информацию дискретным образом, практически не исказив содержание на большой площади, можно. Но считав информацию, изменить содержание и потом вставить её в основной поток, чтобы к получателю пришло именно то, что надо, – принципиально невозможно. А если информация пространственно локализована, то с ней можно делать то, что захочешь. Считывающее устройство, конечно, представляет определённую сложность, но ведь его разрабатывали люди. Значит, при наличии соответствующего уровня грамотности и интеллекта его вполне можно разработать и изготовить. А отсюда следует, что основная сложность будет состоять в том, чтобы попасть на тот самый звездолёт, с которым будет передаваться необходимая информация. В принципе, ситуация мало отличается от посылки письма голубиной почтой. Различие только в уровне технической реализации.

Звонок Брадобрея застал его на улице, когда он соображал, в какую сторону ему теперь двигаться. С тех пор как Брадобрей стал руководителем сектора второго уровня, они стали редко видеться. Впрочем, это было вполне понятно: у руководителя такого уровня загрузка на работе была запредельной. Хотя и существует представление, что с ростом уровня качества жизни и совершенствования техники проблемы безопасности постепенно рассасываются, но реальность никак не хотела подтверждать эти благие пожелания.