Гетера. Любовный роман

Автор: Николай Бредихин

Возрастное ограничение: 18+

Текст обновлен: 28.08.2024

Аннотация

Роман «ГЕТЕРА» – второй из серии книг российского писателя Николая Бредихина о «Русской Анжелике», Анне Леднёвой.Психиатрическая больница, тур по Европе в качестве модели, застенки русской мафии, работа на безжалостную и коварную хищницу Сафиру в секс‑лоукосте, долгожданная, невероятная любовь, свадьба.Приключения героини не просто продолжаются, они становятся поистине головокружительными.

Гетера

Любовный роман

Николай Бредихин

Оформление обложки Кирилл Бредихин

ISBN 978‑5‑0060‑0659‑1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Продолжение романа «Распятая»

* * *

Пусть не смолкают ни сладостный стон, ни ласкающий ропот:

Нежным и грубым словам – равное место в любви.

Даже если тебе в сладострастном отказано чувстве –

Стоном своим обмани, мнимую вырази сласть.

* * *

Не отвечайте же «нет» жадным желаньям мужским!

Страшно обмана? Зачем? Все ваше останется с вами:

Не убывает оно, сколько его не бери.

Сточится сталь сошника, обкатаются камни о камни,

Но не иссякнет одно – то, чем дается любовь.

Разве кто запретит огню от огня зажигаться

Или возьмёт под замок воду в пучине морей?

* * *

Боги над теми блюдут, кто добронравно живет.

Долг не жалейте платить, договор страшитесь нарушить,

Душу храните от лжи и от убийства ладонь, –

Лишь за одно наказания нет: обманывать женщин.

Здесь и только здесь верность стыдней, чем обман.

Из «Науки любви» Публия Овидия Назона

(перевод М. Л. Гаспарова)

Часть первая. «Русская Анжелика»

I – Две очень глупые негритянки

Глава 1

Кто‑то тронул меня за плечо. Я приоткрыла глаза и увидела склонившуюся надо мной Иннусю. Трудно передать ужас, который был написан на её лице. Я кое‑как поднялась, села на кровати, нашарила на полу тапочки.

– Полный Бухенвальд, – ошарашенно покачала головой моя ненаглядная подруга.

Господи, ну что за язык!

Из‑за тумана в голове я даже не успела вовремя сделать ей предупреждающий жест рукой. Всё, на что хватило моей сообразительности, – инстинктивно вытянуть вперёд правую ногу.

Так и есть, «шестёрка» попала в капкан: устремившись на Инну с растопыренными ладонями, готовая рвать, метать, кусаться, пинаться, царапаться, да вообще что угодно, Катька Голос потеряла равновесие и, пролетев по полу пару метров юзом, влетела головой как раз в угол кровати, стоявшей рядом с моей.

Обладательница её, в далёком советском прошлом заслуженная учительница СССР Ада Львовна Костенкова, восприняла это как безусловный акт агрессии и тут же принялась бить Катьку ногами.

Её примеру чисто машинально, без всякой злобы, просто за компанию последовали соседки.

– Бухенвальд! Я покажу ей Бухенвальд. Припёрлась тут боярыня Морозова! Её, а не меня надо бить, шизы проклятые!

(Мат опускаю).

– Уходим! – тихо шепнула я, но шёпот Инна не восприняла – она могла так ещё полчаса просидеть с разинутым ртом, потрясённая увиденным. Только когда я схватила её за руку и из последних сил потащила за собой, она наконец очнулась, может даже где‑то на уровне инстинкта самосохранения.

– Деньги есть? – спросила я закадычную свою подруженьку, разглядев на горизонте мчавшихся к нашей палате на крики и вой медсестру и двух дюжих санитаров.

– Сколько? – спросила Инна, осознав, что дело принимает серьёзный оборот.

– Три сотни, – покачала я головой, – дешевле в этот раз не отделаемся.

Нас без слов пропустили, деньги выхватили буквально на лету. Я вздохнула с облегчением, но расслабляться было рано.

– Давай на улицу, здесь слишком опасно, – скомандовала я.

– Что это было? – спросила Инна, ещё толком не придя в себя.