Гетера. Любовный роман

– Аня! Я не узнаю тебя, – покачал он головой сокрушённо. – Ты впервые за всё время нашего знакомства опоздала – на целых пятнадцать минут. Да ещё умудрилась отключить телефон! На тебя такое совсем не похоже. Нас ведь ждут. Ты не забыла? Завтра ты уезжаешь, а сегодня твои проводы.

Я расхохоталась. Пятнадцать минут опоздания! В стране, где могут не только опоздать на час или два, а и вообще забыть о назначенном свидании. И кто бы делал мне замечание? Сколько я своего греческого друга на сей счёт дрессировала и сколько раз он сам меня подводил?

– Прости, Олки, – со вздохом проговорила я наконец, чувствуя, что мой смех вот‑вот перейдёт в истерику. – Я никуда не поеду сегодня, совсем нет настроения. Извинись за меня перед ребятами. И… давай прощаться. Вряд ли нам когда‑нибудь ещё доведётся свидеться. Я просто пришла тебе деньги передать от Арнольда, а так всего лишь позвонила бы по телефону. У нас там тоже междусобойчик, я обязана присутствовать на нём. Пока!

Я вручила конверт с деньгами, развернулась, но Поцелуйчик задержал меня и искренне изумился, увидев на моих глазах слёзы.

– Анюта! Анечка! Что с тобой?

У меня не было никакого настроения обсуждать с кем‑либо свои проблемы. Пока я шла к Олкимосу, уже практически успокоилась. В поведении Бекешина действительно не было ничего для меня оскорбительного. И вообще, что такого непоправимо страшного произошло?

Я хотела исчезнуть на время? Меня никто не отправлял обратно.

Я рвалась начать выполнять свою новую работу в Фонде? Руки у меня теперь, наоборот, были развязаны, – просто идеальный вариант.

Возможность лишний раз поучиться стильно, со вкусом одеваться, поднатореть в искусстве макияжа, чтобы затем подняться ещё на ступеньку выше уже в своём ремесле? Да ради бога!

Что на другой чаше весов?

Одни только эмоции, какие‑то совершенно необоснованные обиды, построенные на таких же непомерных, ничем не подкреплённых амбициях. Хотя… почему бы не поделиться всем этим с человеком, который так хорошо ко мне относился, фактически стал моим другом и которого я никогда больше не увижу?

– Ты знаешь, что самое обидное, – закончила я свой рассказ, не удержавшись всё‑таки от того, чтобы не разреветься, – я хотела им замечательную идею предложить: взять тебя и троих‑четверых твоих ребят в команду. Арнольд всё построил в своём показе на Греции, но где она? Да, я понимаю, конечно, ваших знаменитых манекенщиц нанять никаких денег не хватит, они и так нарасхват, но вы, вот вы могли бы произвести прекрасное впечатление.

Олкимос усмехнулся.

– Анюта, какая же ты наивная девочка. Нет Греции в этом турне Бекешина? Посмотри внимательнее свои портфолио. Там Грецией дышит каждая фотография. Да, ты не Жизель Бюндхен, ты вообще не модель. Над тобой в этом смысле надо работать и работать, а возраст уже не тот. Но тебя обокрали, Анчик. Всё оформление, рекламная компания закручены на тебе, но от тебя в них только образ, лёгкая дымка, самой тебя нигде нет и в помине. Я не знаю, как Бекешин будет расплачиваться с Минкиным, но если по справедливости, им совершенно невозможно договориться в данном случае, минуя тебя. Я промолчал в прошлый раз, когда ты выкладывала передо мной свои богатства, но руку Марка Минкина не только я – многие в мире знают. Он фотограф от Бога, входит в десятку лучших в своём бизнесе. Да, конечно, ты совершила большую ошибку, не скрепив ваши отношения с Бекешиным договором, прежде чем ехать в планировавшееся турне, оставив всё на потом. Но и Минкин опростоволосился, дал маху, не оформив договор на свои услуги. Я понимаю, он не хотел платить налоги и, как у вас говорят, откат бандитам, полагал, что делает свои уникальные портфолио для проститутки и твои фото никак не попадут на столь высокий уровень. После скандала с вашим киллером Александром Солоником и его подругой, моделью Светланой Котовой, мы здесь, в Греции, узнали много из того, как у вас в России ведутся дела. Но как бы то ни было, все фотографии теперь твоя полная собственность и при случае ты можешь доставить Бекешину немало неприятностей.

– Господи! Котова, Саша Македонский – когда это было? – мрачно усмехнулась я. – Вы что же, до сих пор судите о России по столь отдалённым временам? А может, ты не случайно упомянул имена этих людей? Хочешь пожелать мне их участи?

Поцелуйчик пожал плечами, сильно раздосадованный. Пожалуй, таким я его видела впервые, да и вообще представить себе раньше не могла.

– Ладно, проехали, – вздохнул он наконец и поцеловал меня на прощание в щёчку. – Удачи тебе во всём!

– Стоп! – остановила я разобиженного грека. – Ты что‑то конкретно хотел мне поведать?

Олкимос не мог так быстро справиться со своей обидой. Я его не торопила, давала время прийти в себя.

– Я просто хотел предложить тебе бизнес… – ответил он наконец не очень уверенно.

– Бизнес? – насторожилась я. – Ну так бы сразу и сказал. Зачем тянул кота за хвост? Бизнес – это как раз мой мир.

– …на котором ты не заработаешь ни копейки…

Да, с ума сойти, действительно бизнес! Просто спал да упал! Я даже присвистнула от удивления.

– Ну, Поцелуйчик, ты не просто красив, как бог, ты ещё бог по части сюрпризов. Разве это бизнес? У нас, русских, это называется надувательство, мошенничество, ну а если по новомодному – «разводка».

– …но зато тебя будет знать каждая собака в Греции, – сумел‑таки закончить Олкимос свою трёхступенчатую мысль. Этим он меня окончательно добил.

– Слушай, ну и зачем мне ваши греческие собаки, которых ты собрался всех мне на шею повесить? У нас и в России такого добра без счёта.

Конечно, Олкимос не понимал и половины моего фразеологического юмора (он слишком плохо знал для этого русский язык), но парень он был упрямый и продолжал гнуть свою линию.

 

 

 

Конец ознакомительного фрагмента