Гром. Дочь депутата

– А с личной жизнью у тебя что, Саша? – спросил Лев Игоревич.

– А что с ней?

– Нашёл себе кого‑нибудь?

– Вы это серьёзно? – усмехнулся я. – Кому нужен такой отморозок как я, Лев Игоревич?

– Да какой же из тебя отморозок? – возмутился старик. – Ты, похоже, и отморозков‑то настоящих не видел, раз себя таким считать удумал.

– Лев Игоревич, что происходит? – спросил я и прищурился.

Не спроста он меня про личную жизнь спросил, ох не спроста!

– Проблемы у меня, Сашенька. Охуенные проблемы, – сказал он.

– Говорите, – тут же подобрался я.

– Понимаешь, мой бизнес идёт в гору, – начал он издалека. – Жена вон благотворительностью занимается. Вот я и подумал, что нужно двигаться дальше.

– Вам кто‑то наступает на пятки? – спросил я.

– Наступает, да причём сильно так наступает, – согласился он.

– И чего вы хотите? – прищурившись, спросил я.

– Да погоди ты, Сань. Не торопи, – сказал он и поднявшись, налил в два бокала виски. – Дай хоть с мыслями собраться.

Взяв предложенный бокал, я откинулся на спинку своего кресла и уставился на задумчивого мужчину.

Сейчас Вознесенский выглядел уставшим. Но стоит отдать ему должное, что в свои почти пятьдесят, он выглядит отменно.

– Так куда вы всё же решили двигаться? – спросил, решив немного помочь продвинуться в разговоре.

– В политику, Санька, в политику, – произнёс он, делая большой глоток золотистой жидкости.

– О как!

– Да, представь себе, – хмыкнул Вознесенский. – Теперь перед тобой не простой бизнесмен Лев Вознесенский, а будущий мэр этого города!

Теперь понятно откуда лапы растут у его проблем. Наверняка место‑то насиженное и никто его уступать не собирается.

– Что ж, мои поздравления, Лев Игоревич, – кивнул и отсалютовал своим бокалом.

– Спасибо, Сань, но рано пока мне поздравления‑то принимать, – произнёс он устало. – Катька моя пропала, – сказал он и я замер, не веря в услышанное.

– Что?

Последний раз я видел эту мелкую задиру пять лет назад.

– Да, Сашенька, – кивнул Вознесенский. – Утром сегодня проснулись, а её нигде нет.

– Так может у подружек у своих, или у парня? – предположил я.

– Да нет у неё парня, Сашка! – едва не закричал он. – Он ж всё это время по т… ай, ладно, – отмахнулся Вознесенский. – Подруг всех обзвонили, никто не знает, где она.

– А с её телефоном что?

– Да ничего, – покачал он головой. – Отключен.

Твою мать.

– И что вы думаете? Где она может быть?

– Я… вернее мы с женой думаем, что у конкурентов моих.

– Думаете, что её похитили? – нахмурился я.

Чёрт, сейчас не девяностые, чтобы людей похищать!

– Так в том и дело, Санька, что я бы и не особо переживал, если бы нам утром сообщение не пришло с требованием не сообщать в полицию.

– А теперь поподробнее, Лев Игоревич, – скрипнул я зубами.

В общем, как поведал мне Вознесенский, в предвыборной гонке участвуют, помимо него, ещё три кандидата. И каждый из них мог похитить девочку. В СМС‑ке, что пришла утром на телефон Светланы Андреевны, супруги Вознесенского, говорилось, чтобы они готовили миллион баксов и не вздумали сообщать в полицию, иначе…, а что это иначе – там не говорилось. Но и ежу не сложно догадаться о том, что хотели этим донеси похитители.

– И всё же я настаиваю на том, чтобы сообщить в полицию, – проговорил я.

– Да пойми же ты, – воскликнул Вознесенский, – нельзя нам туда сообщать! А если это не конкуренты? Я же тогда собственными руками Катьку свою… – проговорил мужчина.

– То есть вы намерены платить выкуп? Вы же понимаете, что это глупо? Похитителям нельзя верить!

– Вот тут и загвоздка, – сказал он, снова наливая в стакан золотистую жидкость. – В предвыборный бюджет как раз лям и заложен. И если я отдам эти бабки похитителям, то могу навсегда попрощаться с карьерой депутата. Теперь ты понимаешь, почему я уверен, что за этим стоят мои конкуренты?

Выходит, если это действительно сделано для того, чтобы снять кандидатуру Вознесенского с предстоящих выборов, то они не должны навредить девочке. Но если это не так?

– А почему именно миллион? – спросил я. – Почему не два и не три, а именно один миллион?

– Да где ж такие бабки‑то взять? – хмыкнул Вознесенский. – Да и оговорено было, что в предвыборную компанию каждый из кандидатов строго по ляму закладывает. Иначе, всё, хана.

– А от меня‑то вы что хотите? У меня в любом случае таких бабок нет, – сказал я, глядя на Вознесенского.

В этот момент дверь открылась, и в кабинет вошла хозяйка дома.

– Саша, здравствуй! – поздоровалась она, прикрывая за собой дверь.

– Здравствуйте, Светлана Алексеевна, – сказал я поднимаясь.

– Ну что, Лев, – посмотрела на мужа Вознесенская. – Он поможет?

– Погоди, Свет, мы сейчас как раз говорим, – нахмурился Лев Игоревич.

Когда я видел супругу своего приятеля в последний раз, она была жизнерадостной женщиной. Выглядела молодо и ухоженно. Но сейчас она состарилась. Хотя, после такого удара это и не мудрено.

– Сань, – произнёс Лев Игоревич, – не нужны нам бабки.

– Саша, – сказала Светлана Алексеевна, – Сашенька, – схватила она меня за руку. – Найди нашу Катюшу! Умоляю тебя, найди её!

– Светлана Алексеевна… – начал было я, но она меня перебила.

– Сашенька, умоляю! Она же все эти годы только о тебе и думала! Катюшка же глаз от тебя не могла оторвать, мечтала только о тебе, всё говорила и говорила о тебе. Она даже с мальчиками никогда не встречалась, потому что всё думала, надеялась, что однажды ты обратишь на неё внимание. Саша, умоляю тебя, – зарыдала женщина, падая на пол и хватая меня за штанину.

– Светлана Алексеевна, – тут же стал я её поднимать. – Что вы делаете? Вставайте!

– Найди мою до‑оочь, – словно раненный зверь провыла она.