Хребет Вервины

Хорошо знакомая стража Круга поприветствовала Хельмута, один из них сразу же выразил радость, по поводу встречи с ним и предложил скорее спешить к Возгарю, он как раз сегодня будет собирать совет по поводу случившегося. Хельмут, ничего не отвечая, но кивнув в знак принятия информации, проследовал внутрь и торопливо поднялся на четвертый этаж в покои к Возгарю. Если в такой час он не спал, значит о событиях уже начали приходить вести.

В помещении по углам горели камни Витель, у северной стены зажжен камин, а через восточное окно падал свет от восходящего Багреца. Возгарь, опытный, мудрый ворожей‑Мастрот, половину жизни посвятивший боевой ворожбе, после перейдя в русло обучения и наставничества, со временем возглавивший Средний Круг в Соломени, а после Великий Круг. Он не был очень стар, но выглядел неважно: уставший, седой, чуть сгорбленный, с морщинами, он последние годы мало спал и отдыхал, пытаясь управлять гибнущей, или как говорили многие, преобразовывающейся, структурой ворожеев. Когда Хельмут вошел в кабинет, он еще не видел Морока, так как стоял спиной, но тут же облегчено выдохнул и произнес низким тихим голосом, не проявляя при этом эмоций.

– Как же я рад Хельмут, что хоть ты выжил.

На самом деле он почувствовал его приближение еще до того, как Морок добрался до его покоев, но только теперь, когда услышал знакомые шаги, спокойно выдохнул. Возгарь отличался самыми сильным чувством и интуицией среди ворожеев Вервины, именно он в свое время помог Хельмуту освоить особенности этой способности, впрочем до своего наставника ученик все еще сильно недотягивал.

В кабинете также находился Волвар, глава армии. Возрастом на десять лет старше Хельмута, он бодро поднялся со стула, провел правой рукой по лысой голове, провел ладонью левой руки по усам и протянул правую руку со сжатым кулаком Хельмуту в знак приветствия.

– Хельмут, я не верил, что ты погиб. Кто угодно, но только не ты, – сообщил Волвар.

– Что случилось с остальными? – осторожно спросил Хельмут, все еще придерживая в голове мысль о возможном предательстве Великого Круга и даже армии, но прямо сейчас эта мысль начала казаться ему абсурдной и даже глупой, так как мотивов у них для этого просто не существовало, кроме разве что самоубийственной цели, но это звучало предельно нелепо.

– Пока что мы знаем о десятке убитых Мороках. Две женщины, восемь мужчин. Что с Гарипом?

– Он мертв.

– Значит одиннадцать. По остальным нет вестей, но кажется это дело времени, и все вести будут плохие.

– Что вы еще знаете? – спросил Хельмут.

– Пока что, очевидно, ты знаешь больше, чем мы. Расскажи, что там случилось. Будь добр, удели внимание всем деталям, сейчас каждое слово подобно драгоценности.

Хельмут не сразу ответил на просьбу. Внутри него снова мелькнуло чувство, что заговор мог быть подстроен сверху, но кем и для чего? На Возгаре и Волваре лица не было, особенно плохо смотрелся Волвар, не скрывающий разочарование от потери пятнадцати лучших боевых единиц армии. Они просто не могли это сделать, у них нет ни единой причины. Чувства подсказывали ему, что оба собеседника скорее разбиты и ошарашены, что мало походило на состояние заговорщиков. Злоба быстро стихла, стало значительно легче и Хельмут рассказал все с самого начала.

– Значит Ярец, – лишь произнес Возгарь в конце.

– Тебе он хорошо знаком? – спросил у него Волвар.

– Да, очень хорошо. Он всегда был в меру амбициозен, но высоко не прыгнул. Это рядовой ворожей, у него не вышло развить свои способности. Откровенно говоря, его и Эринтом можно назвать с натяжкой, но чего у него отнять, так это способность ладить с людьми, поэтому он был полезен, хоть и строптив. Ярец служил в разных Кругах, служил даже при дворе, однако с возрастом служение его шло скорее на спад, так как он уступал в силе и от этого злился, вымещая обиду на Ванах. Многие его не любили и это было взаимно. Последние годы он собирал для нас информацию по блазням и передавал ее в Круг недалеко от Нырищи, а дальше информация шла сюда. Казалось, он нашел свое место и я думал, он давно остепенился. Слышал, что у него молодая жена, они живут в Большаке, сам же Ярец часто бывает в Слане, там он доверенное лицо у посадника, это что‑то вроде дополнительного заработка для него. Ярец умеет красиво говорить, а главное говорить то, что хотят услышать, обладатели власти и денег любят таких, кто‑то даже избыточно, черпая горе через край от подобных советников и сплетников. Да, Ярец владел словом, в этом свойстве ему равных еще поискать. Ему не было причин жаловаться на свою жизнь, во всяком случае на последние годы.

– Про посадника будет отдельный разговор, Волвар, – перебил его Хельмут. – Работа для Харалуга.

Волвар понимающе кивнул в ответ, но жестом показал, что лучше бы им обсудить это попозже.

– Второе имя, которое ты назвал, – продолжал Возгарь.

– Волдхар.

– Да, Волдхар. Он старше тебя, Хельмут, опытнее. Он из иного времени, если можно так сказать, это скорее мое поколение. Это очень сильный и известный ворожей. Был, как я понимаю. Он обучался некоторое время здесь, в Вервине, но довольно рано выбрал путь наемника, это произошло еще в молодости. Это не то чтобы редкость, в истории хватало ворожеев‑наемников и даже существовала целая ветвь в Рельяре, но ее разгромили. Но мы про Волдхара, да. Он богат, потому что собирал древности по всему миру, эта страсть искушала многих из нас, как многих и погубила, но он сделал ее своим вторым ремеслом и возможно не прогадал. Последние годы о нем ничего не было известно, кроме того, что он жил в Криге, а после осел в Рестонии и купил там себе замок между Рехтом и Мистерой. Есть еще информация, но к делу это отношения не имеет.

– Значит Рестония, – чуть ли не со скрипом на зубах произнес Хельмут.

– Предположительно, да. Ярец не мог быть организатором, ему бы не хвалило денег и влияния, да и что дальше? У него нет армии за спиной, чтобы сделать следующий шаг. Очевидно, что его просто подкупили, а сделать это не сложно. Но подкупили не только его, разумеется. Надо понимать, что для убийства Мороков не подошли бы просто солдаты или бандиты, нужны сильные ворожеи, и кто‑то смог собрать таких шестнадцать и направить в Вервину. Кто‑то помогал им перемещаться и скрываться, кто‑то давал наводки на вас, кто‑то подбирал места для нападения. У нас есть целый круг предателей, – грустно заключил Возгарь.

– Рестонцы всегда алчно смотрели на наши земли. Похоже, последняя война ничему их не научила, – заметил Волвар.

– Последняя война завершилась сто сорок лет назад и о ней никто не помнит, хотя они принесли на нашу земли смерть и разрушения и только ворожеи смогли тогда их остановить. Тот поход стоил Рестонии армии под десять тысяч солдат, то есть почти вообще всех боеспособных, они сами едва не пали под натиском Рельяры, которая отобрала у них кусок земель. Но сегодня у нас нет этой силы, а гибель Мороков делает ситуацию еще более сложной. Зато у Рестонии, насколько мне известно, дела с армией в полном порядке, ровно как и с числом сильных ворожеев. Да, их меньше, чем у Вервины, вернее… их было меньше, и я учитываю только те данные, что официально подавали Круги Рестонии, но они всегда лукавят, всегда. Дело обретает опасный оборот.

– Но пока не катастрофический, – предположил Хельмут.

– Почти катастрофический, – медленно кивнул Волвар, откинувшись на стуле, и скрестив руки на груди.

– У нас же есть регулярная армия.

– Как и у них. И как я сказал, у них есть боевые ворожеи, скорее всего больше, чем теперь есть у нас.