И в горе, и в радости, и в пыли

Шаттл следовал к месту эвакуации, где спасатели и военные готовились вывозить население из опасной зоны. Время в пути Ритти предложила скоротать за просмотром фильма о катаклизмах на Земле. Он рассказывал о бурях на юге, невообразимом холоде в северных районах планеты, о засухах и наводнениях, накрывавших целые города. Жуткий рассказ диктора сопровождался кадрами очевидцев и тревожной музыкой. Сначала фильм вызвал у Мэтта неподдельный интерес, но вскоре он заметил, что большинство съемок были сделаны еще в период изменения климата Земли и во время первых полетов на Прагмеран. Сейчас местные жители уже много лет как покинули зоны катастроф или нашли способ противостоять бесчинствующей природе. Бури на юге Старой России оказались последним из неприятных сюрпризов, преподнесенных Землей. Именно поэтому компания ТрансПлан поменяла маршрут – стихийные бедствия становились прекрасным способом заинтересовать прагмеранских туристов. Монотонно‑драматичная речь диктора эхом отдавалась в голове Мэтта, которого вскоре сморил сон.

– Мистер Маррет! Проснитесь! – Ритти помахала рукой перед его едва открывшимися глазами. – Мы на месте! Потерпите, мы здесь ненадолго, через час отправимся обратно в город, там нас ждет отель.

– Да, да, я иду, – Мэтт, разминая затекшую даже в таком удобном кресле спину, последним покинул шаттл. Приземлились они в настоящей глуши. Пустынная степь, укрытая ковром жухлой травы, простиралась почти до горизонта, где упиралась в холмы, редкий подлесок или невысокие скалы. Куцый кустарник выглядывал темными островками на бледной глади земли, а невдалеке рисовались нехитрые контуры нескольких домиков.

Постройка, рядом с которой приземлился шаттл (здесь уже не было и намека на посадочную площадку), вовсе не походила на солидную ферму семьи Петроченко. Одноэтажное деревянное здание, будто прижатое к земле, не было обнесено забором, а вокруг него росла, покрывая колдобины и кочки, лишь жесткая трава. Видимо, когда‑то давно стены дома были выкрашены голубой краской, но сейчас от нее остались лишь хлопья, осыпающиеся на песок от одного прикосновения. Несмотря на это, домик выглядел аккуратно: чистые целехонькие окна и деревянные ставни были открыты, а порывы ветра то и дело выбрасывали из них шлейф белых занавесок. Небольшой сарай, видневшийся за домом, явно был построен недавно. Здоровым и ухоженным выглядел и ребенок лет шести, бегавший в шортиках во дворе и подбиравший с земли камешки.

– Данечка, малыш, привет! – Жоан помахала мальчугану рукой.

 

 

Тот остановился и сунул камни в карман шортов.

– Здрасьте, – прогундосил он. – Мама вещи собирает.

Ритти жестом остановила группу и исчезла в доме, хлопнув скрипучей входной дверью. Воцарилась неловкая и тревожная тишина. После секундного замешательства прагмеране развернулись и отправились обратно к шаттлу: кто‑то зашел внутрь, кто‑то присел на кочку и принялся копать ногами песок. Мэтт опустился на землю прямо там, где стоял, и принялся наблюдать за мальчиком. Таких маленьких детей он еще никогда не видел. Этот был намного меньше Вовы ростом и никак не походил на взрослого, даже движения его были какими‑то судорожными и нелепыми.

На земле рядом Мэтт заметил маленький плоский камешек и, повертев его в руках, протянул мальчику.

– Зачем ты их собираешь? – спросил он после того, как малыш перестал бегать и обратил на него внимание.