Кэти Уилсон и Новый мир

– И‑и‑и‑ха‑а‑а! – громко закричал Кэрол перед тем, как их окатило водой, и дрезина замедлила ход.

От неожиданности Кэти отпустила руль. Она убрала прилипшую на глаза чёлку, а когда управилась, увидела, что её окружает каменный тоннель. Несмотря на очередной поворот с более стремительным подъёмом – от него засосало под ложечкой, – закрывать глаза уже не хотелось. Намного страшнее была неизвестность, поджидающая впереди.

Теперь всё внимание Кэти сосредоточилось на летучих мышах, висевших в конце тоннеля. Чем ближе они к ним подъезжали, тем сильнее хотелось пригнуться. Она даже успела испугаться, когда дрезина на полном ходу выпорхнула наружу под их пронзительный писк.

Новый спуск оказался спиралевидным. Сдерживать эмоции уже не было сил. К истерическому хохоту Кэрола присоединилось постоянное визжание Кэти. Их мотало из стороны в сторону, переворачивало вниз головой и кружило до тех пор, пока они не попали в огромную клацающую пасть каменной жабы. Пролетев между острыми зубами, они чуть было не превратились в её расплющенных собратьев. Затем их подхватил хобот гигантского мамонта, закрученный в мёртвую петлю, а напоследок затянула стеклянная вихревая воронка. Они пулей вылетели из неё, зависли на несколько секунд в свободном полёте и приземлились в жёлто‑розовую желейную жижу. Дрезина начала плавно погружаться, отстегнув своих пассажиров. Обессиленные дети упали в вязкую смесь с чудесным ароматом.

Сердце у Кэти отбивало барабанную дробь, а во рту образовалась засушливая пустыня. Поддавшись первому желанию, она втянула в себя прохладную жидкость, в которую ушла почти с головой. Яркий мандариновый вкус ударил в нос, словно после стакана отменной газировки. Ощутив прилив сил и твёрдую опору под собой, Кэти поднялась на ноги.

Жажда Кэрола казалась неутолимой. Он загребал в ладони сладкую массу и поглощал её, словно пылесос. Кэти звонко расхохоталась, а затем получила кусок желе прямо в голову. Ответ не заставил себя долго ждать, превратив разноцветное озеро в весёлое поле битвы. Они прыгали, бегали, плюхались на сытые животы и смеялись так громко, как только что кричали на крутых виражах, пока снова не очутились в магазине Фаве́руса.

Многие пристально смотрели на них и улыбались, предвкушая порцию желанного удовольствия. Когда Кэти поняла, где они находятся, поднесла ладонь ко рту, чтобы сдержать смех, а затем прошмыгнула в угол, притворившись, будто ищет тетради для письма. Кэрол к ней присоединился.

– Всё взяла? – спросил он весело.

– Не могу понять, какая лучше. – Кэти вертела в руках тетрадь размером с альбом для рисования.

– Любые из этих подойдут, страницы у них плотные, как раз для чернил, – с непривычной заботой ответил Кэрол.

– Спасибо, – довольно произнесла Кэти, набирая в охапку тетради. Через минуту дети вприпрыжку спускались по устланной цветными коврами лестнице в зал для оплаты.

Очередь была уже не такой большой. Они быстро оказались возле стойки с кассиром в сером жилете, надетом поверх полосатой рубашки. Её рукава были слегка подвёрнуты, а на шее мужчины красовался пыльно‑лиловый платок.

Кассир с густыми седыми волосами до самых плеч широко улыбнулся сквозь усы, которые кончались в области подбородка, и продолжил приветственную речь:

– Прекрасный день для покупок, Мистер Блэтчер! Насколько я мог заметить, вы пришли вместе с очаровательной спутницей! – заговорил он, вгоняя детей в краску. – Отличное решение! Именно сегодня у нас двойная скидка за двойную дружбу!

По залу тут же пробежала волна возбуждения. Все начали шептаться о новой акции и договариваться друг с другом.

– Но прошу заметить, мои драгоценнейшие, я обладаю недюжинной интуицией. На скидку может рассчитывать не каждый!

Зал снова оживился, но на этот раз унылым гудением.

– Желаю хорошего дня! – закончил довольный кассир и взмахнул двумя пальцами на прощанье, словно отдавал честь, да так резво, что его волосы с усами заколыхались в разные стороны.

Дети выбежали за дверь, розовощёкие от смущения, как после бани, и, сбросив накупленное в корзину, скорее помчались домой.

Казалось, будто прошла целая вечность. Ощущение сытости давно испарилось вместе с иллюзией, и Кэти уже успела соскучиться по ароматной выпечке Фреда.

 

Каменные холмы

 

– Фред, Фред! – закричал Кэрол, вбегая в бар. – Сейчас такое расскажу! Не поверишь!

– Хо‑хо, мой хороший, – ухмыльнулся он, разливая напитки за барной стойкой, – я многое в жизни повидал.

– Такого ты точно не видел! – протестовал мальчик. – Только послушай…

– Для начала помойте руки, – оборвал он Кэрола на полуслове, – и ступайте накрывать на стол. У меня ещё последний заказ.

Фред кивнул в сторону дружной компании из шести человек, которая громко хохотала на весь зал.

– Странные ребята, – шепнул он, – в четвёртый раз заказывают только крыжовниковый морс, а шумят так, будто выпили ведро веселящего сидра. Намекну‑ка я им, что мы закрываемся.

Фред удалился с подносом, а дети с покупками юркнули на кухню в поисках съестного. Когда они вышли в зал, расстроенные молодые люди уже вставали из‑за стола, слегка пошатываясь. Фред вовремя их выпроводил. Ещё бы немного, и они уснули бы прямо здесь, обессилив от бесконечного хохота.

Как только бар опустел, дети обменялись улыбками и побежали накрывать на стол. Время в поездке пролетело довольно быстро – даже не верилось, что уже вечер, и только их животы издавали гудящие звуки, настоятельно требуя пищу.

– Вот ведь, негодники, – возмущался Фред, накалывая на вилку куски тушёной говядины. – На вывеске чёрным по белому написано, что сегодня последний рабочий день. Неужто они рассчитывали на ночёвку?

– Да ладно тебе, Фред, – протянул Кэрол, – они же ушли. В гостинице, кроме нас, больше никого нет.

– Надо бы что‑то придумать, – бормотал под нос профессор. – Может, заклинание какое?

– Слушай, Фред! – звонко продолжил племянник, вытаскивая дядю из раздумий. – Мы сейчас были у Фаве́руса и попали на самый настоящий аттракцион!

– Опять баловался с этим злосчастным зеркалом? – продолжал возмущаться Фред.

– Ну почему злосчастным? Это же безопасно, – оправдывался племянник.

– Не верю я этим иллюзиям. Они только пудрят детям мозги и вводят вас в заблуждение! – отсёк Фред.

Кэти стало не по себе от такой резкой перемены: с первых минут их знакомства профессор казался добрейшим человеком.

– Ладно, проехали, – с обидой в голосе произнёс Кэрол и набил рот картошкой.

Через минуту неловкого молчания Кэти набралась смелости и решилась заговорить первой:

– Я ничего не знаю о вашем мире и не понимаю, что плохого в иллюзиях, но мне было весело.

После этих слов Фред немного смягчился.