Книга жизни
Люди пьянеют по‑разному. Вы не представляете, что я вытворял во время своего «сладострастного» запоя. Семь дней подряд бегал по стадиону, как сумасшедший! Мэй Цунь, ее зовут Мэй Цунь! Я жил напротив женского общежития, рядом с университетской спортплощадкой. Купил красную толстовку. Гулять так гулять! Надел ее и без устали носился как оголтелый. Каждое утро и вечер ходил на пробежку, а в остальное время готовился к пробежке. В течение этих семи дней у меня все время кружилась голова. Со спринтерского бега я переходил на трусцу, затем – на шаг, но продолжал двигаться. Утром, как только звонил будильник, я огибал котельную, студенческое общежитие и выходил на спортплощадку, чтобы просто взглянуть на Мэй Цунь! Ночью бегал по стадиону до тех пор, пока не гасли фонари, – лишь бы еще раз увидеть ее!
Но, к сожалению, видел девушку всего три раза.
Первый раз я заметил ее утром. Рядом со стадионом есть раковины на цементной платформе, чтобы студенты могли умыться. Она вышла из спальни с полотенцем и мылом. Волосы ее были собраны в простой конский хвост. Я замедлил бег, и как раз в тот момент она посмотрела в мою сторону. Я поднял руку для приветствия и скромно поздоровался:
– Доброе утро!
Она улыбнулась в ответ:
– Учитель У, вы бегаете?
– Да, упражняюсь… – я помахал ей и медленно двинулся дальше.
На лице Мэй Цунь сверкали хрустальные капли воды, и оно вновь напомнило мне наливное яблочко. Улыбка девушки запала в душу.
Второй раз я встретил ее ночью. Сначала возникла тень, туманный силуэт: тонкий, как яшмовое дерево, колышущееся на ветру, легкий, как летний лотос. Она стояла далеко, но мне и этого было достаточно. Я уже долго бегал и устал. Но отвести глаз от изящной фигурки не было никакой возможности.
В третий раз я увидел Мэй Цунь в сумерках рядом с аудиторией. Она поднималась по ступенькам и слегка улыбнулась, заметив меня. Улыбка эта была как луч света, как стрела: разорвав парчу и шелк, она вошла прямо в мое сердце! Я так сильно любил ее! Чувства мои не знали границ! И однажды посреди ночи я не выдержал, бросился к двери ее спальни и несколько раз постучал.
– Кто это? – раздалось из‑за двери. – Я сплю!
Сердце мое бешено заколотилось. Резко развернувшись, я кинулся прочь. Я слышал свои шаги, громыхавшие, как петарды, а сердце просто выпрыгивало из груди. Я был до смерти напуган! За секунду добежал до тополиного леса на южной стороне стадиона и только там почувствовал себя в безопасности. Я задыхался и проклинал себя в душе самыми последними словами. Да! Я знал, что был не прав. Знал, что нарушил правила и корил себя за это. Я бегал по стадиону всю ночь, громко выкрикивая ее имя: Мэй Цунь! Мэй Цунь! Мэй Цунь!
Когда влюбляешься, можно сойти с ума. Я пока не сошел. Но вот вопрос: можно ли вообще преодолеть любовь? Можно ли противостоять этому искушению? Я пытался.
На восьмой день, после того как увидел ее, знаете, что я обнаружил? Бедность. Я понял, что совершенно беден. Меня включили в группу, проверявшую санитарное состояние общежития. Поэтому на легальном основании я вошел в комнату Мэй Цунь. В ее спальне стояли четыре двухъярусные кровати, в общей сложности там жило восемь человек. Моя любимая спала на нижней койке у окна. Я простоял перед ее кроватью около десяти секунд. От белья исходил легкий аромат духов. Как же мне хотелось лечь на кровать, аккуратно застеленную элегантными простынями в бело‑голубую клетку и длинным белым покрывалом поверх! На полке у изголовья пристроился изящный чемодан из воловьей кожи. Он был приоткрыт, и внутри виднелись стопки одежды. Все чистое, аккуратно сложено! Также в изголовье лежало стеганое одеяло, очень дорогое шелковое стеганое одеяло (в то время подобное было не так просто купить). Под кроватью стояла пара изящных кожаных туфель‑лодочек на низком каблуке (тоже очень дорогих). Кроме учебников и книг я заметил научно‑популярные журналы «Поэтические записки» и «Популярные фильмы», подписку на них надо было оформлять самостоятельно, университет их не закупал. Еще я понял, что Мэй Цунь лакомка: на подоконнике стояли ярко разукрашенные жестяные коробки с печеньем, пакеты с ирисками «Большой белый кролик» и сухое молоко 10‑процентной жирности. Заметил я и маленькие бутылочки с кремом для лица на основе древесных грибов и жемчужин, шампунь и другие женские мелочи, сделанные в Шанхае. Все вещи Мэй Цунь были высококлассными, если не сказать – роскошными для 80‑х годов прошлого века.
Приложив некоторые усилия, я разузнал о положении семьи девушки. Родители обеспечили ей очень хорошую жизнь. Кроме того, она отлично училась, была лучшей в группе, единственной, кто получал повышенную стипендию. Выяснив все это, я почувствовал, что сердце мое забилось словно барабан: «О Боже, могу ли я себе позволить такую замечательную женщину?»
Честно говоря, меня это напугало. Ведь в городе ухаживать за женщиной, которая тебе нравится, – удовольствие дорогое. А ассистент без ученой степени получает всего пятьдесят два юаня в месяц. И как же я смогу ухаживать за такой красавицей?
Всю ночь я пребывал в мучительных раздумьях и бесконечно спрашивал себя: ты хочешь быть Цай Гоинем[1]? Или У Чуньцаем[2]? Я вспоминал о дяде, о родной деревне и о своем разбитом сердце, и мурашки бежали по коже. Забудь ее! Дурак! Ты возомнил себя городским жителем, раз тебе понравилась такая красавица. И – да! Я хочу быть своим в этом городе. Хочу добиться ее. И для этого мне нужен план, долгосрочный план охоты – «план волка». Нельзя торопиться. Нельзя спешить.
Итак, у меня появилась первая в жизни цель: я хочу эту женщину, хочу жениться на самой красивой женщине этого города. Но тут я предостерег себя: «Будь осторожен. Действуй тактически. Имей терпение».
И я начал осуществлять свой волчий план. Сначала нужно было защитить диссертацию и стать уважаемым лектором. После – получить звание профессора. Но диссертация – первое, что надо сделать, а это требует времени. Я больше никогда не пойду бегать на стадион. Мне дорога каждая минута. Я должен использовать все силы и все ресурсы для того, чтобы изучать имеющуюся литературу… Мне нужно залечь на дно, нужно затаиться. Нужно стать стрелой – только оттянув тетиву назад, можно выстрелить далеко вперед! Всякий раз, когда видел Мэй Цунь, я отворачивался и стремительно уходил прочь. Кусал язык, сжимал грудь, скрипел зубами! Но необходимо было держать себя в руках и твердо идти к цели.
И если бы не эти ужасные телефонные звонки, я добился бы всего, чего хотел. Я бы женился на самой красивой студентке нашего университета, носил позолоченные очки и кашемировый шарф верблюжьего цвета (мечта моего детства), начал бы подниматься по карьерной лестнице: старший преподаватель, доцент, профессор, проректор по науке, научный руководитель магистратуры и аспирантуры… Я стал бы всемирно известным ученым.
Но тут зазвонил телефон.
[1] Дядя главного героя.
[2] Земляк главного героя, речь о котором пойдет чуть позже.
