Королева святых
Карета остановилась. Великолепная, легкая и воздушная часовня открылась взору. Двухэтажное крыльцо напоминало некую переходную зону между земным и священным пространством. Два больших проёма были расположенны друг над другом, ведя тем самым на нижний и верхний этажи. Нижний этаж предназначался для дворцовых служащих, а верхний – для королевской семьи. Небольшие окна украшенные витражами золотого, розового, оранжевого и синих цветов. По всему периметру разместились скульптуры, словно только что спустившихся с неба ангелов. Стены украшали идеально выполненные арки в форме ангельских крыльев.
Вся часовня поражала своей изысканностью и богатством, сделанная из белого камня с вкраплением драгоценных металлов. Войдя внутрь, у Лиэф перехватило дыхание. На первом этаже пестрили расписанные фресками своды, высотой примерно десять метров. Оконные витражи внутри казались ещё прекраснее, переливаясь разными цветами и отражаясь радугой на мраморном полу. Посмотрев на второй этаж, она подумала, что тот парит в воздухе, не имея стен. Он состоял из огромных окон витражей от самого пола до потолка, наполняя каждый угол солнечными лучами. Как только Лиэф сделала несколько шагов по длинному проходу, то заметила на себе сотни пар глаз.
Шестнадцатилетняя королева сияла свежестью и редкой красотой. В блеске бриллиантов, жемчуга и свечей, её походка показывала величие и грацию всех королев её рода. Она гордо шла, опираясь на руку своего отца, который едва сдерживал слёзы счастья. Словом, день свадьбы стал триумфом молодой невесты. Её любили, боготворили, обожали и восхищались.
После официального приёма к вечеру все собрались в роскошном зале, где одну стену полностью украшали зеркала. Параллельно зеркалам стояли высокие окна, создавая ощущение нескончаемого простора. Повсюду отражался свет горящих свечей, словно лучи солнца, ослепляя и будоража взор. Расставленные столы и стулья были вылиты из серебра. Столы накрыты шёлковыми белыми скатертями, обшитыми драгоценными камнями. Стулья покрывал изысканный бархат очень редкого цвета. По всему залу расставлены вазы в золотой оправе. Золотые торшеры и канделябры. Десятки хрустальных люстр свисали, чуть не касаясь полов.
Зал был заполнен придворными, мечтающими вблизи полюбоваться королевой. Лиэф от волнения так и не смогла заставить себя поесть, особенно её сердце порхало и билось от предвкушения предстоящей первой брачной ночи. После трапезы, танцев, слов поздравления от подвыпивших гостей, молодым пора было отправляться в покои. Дубовая дверь распахнулась в комнату короля. Шурша платьем, молодая королева шагнула первой. Вслед за ней, медленно, с опущенной головой, прошёл король. Войдя, она окунулась в золотое царство.
В центре располагалась кровать, окруженная позолоченной балюстрадой, накрытой балдахином из золотой парчи. Кровать окружал обширный белый зал с золотой лепниной. Справа находилось небольшое овальное окно с золотой рамой. Пытаясь отвести взгляд от этой роскоши, она сделала первый шаг. Фирс попятился назад и отвернул лицо. Его тонкие губы собрались в тонкую линию и скривились в насмешке. Лиэф опешила, застыла в смятении, не зная, что делать дальше. Что вообще делают в таких ситуациях? Раскраснелась от смущения. Стук каблуков, как капли по стеклу раздался от её быстрого перехода в сторону кровати.
Платье было таким красивым и таким неудобным. Она сидела молча. Тяжело найти слова, когда стыд царапает чувства. Король тоже стоял молча, как прибитый к полу. Тишина звенела в ушах. Лиэф встала и начала снимать свадебное платье, один слой за другим. Наконец, она осталась в одной кружевной сорочке, демонстрируя мужу свою утончённую фигуру. Король смотрел на неё пустыми бездушными глазами, как мёртвая рыба на кухонном столе, а она сияла солнечным светом. Он чувствовал вкусный запах её кожи. Слащавый вкус обжёг нос. Словно все цветы мира благоухали в замкнутом пространстве. Фирса затошнило. Во рту образовался налёт горечи, вперемешку с железом. Он прокусил нижнюю губу. Осторожно подойдя к молодой жене, слегка прикоснулся губами к её ледяной от испуга руке.
– Мы не обязанны делать это сегодня. Я очень устал. Давай оставим на потом, – прошептал, опуская руку Лиэф, не глядя при этом той в лицо.
Было слышно, как сильно звенело её сердечко, так звенят цепи в кандалах. Дыхания не хватало, то‑ли от его прикосновения, то‑ли от мимолетного поцелуя. Пытаясь всмотреться в его опущенное лицо, где тенью отдавалась усталость и печаль, она шепнула чуть дыша, боясь испортить момент.
– Хорошо, как скажете мой король.
– Твои покои подготовлены в конце коридора. Будешь жить там, – он выбежал из комнаты, как из логова хищного зверя. Фирсу и в голову не пришло, что оставляет жену одну в растерянности. Что заставляет чувствовать вину за то, что не хочет её.
Лиэф прожигала взглядом захлопнувшуюся дверь. Тонкие руки обхватили плечи, обнимая саму себя, ощущая холод, исходящий изнутри. Всегда горевший в ней огонь погас, покрываясь коркой льда.
Ей было стыдно, за что именно не разобрать. Возможно за то, что она стояла одна, полуголая в пустой комнате, ожидая его возвращения. За то, что может смутила его своим напором. За то, что не так красива, как он думал. За то, что построила воздушные замки в голове. Ей хотелось ласки, прикосновений, его нежных рук, которые она готова была гладить и целовать вечно. Идеальный мир рядом с ним, иллюзии о страстных ночах любви и сладких речах из его уст намертво укоренились в душе и в мыслях.
– Это просто волнение. Такое бывает. Он любит меня, – измеряя комнату детскими шагами, она твердила в слух, как молитву и надежду на то, что у них действительно всё будет хорошо.
Пробежав через толпу людей, никого не замечая, он вбежал в комнату отдыха своей матери. Запер дверь на ключ, пугая сам себя, что молодая жена, возможно, последовала за ним.
