Любовь в Екатеринбурге

– Изначально на Руси острогом называли ограду из острых кольев, устраиваемую во время осады. Также острогом называют населённый укреплённый пункт, обнесённый частоколом, внутри которого располагались избы. С 18 века острогом принято называть тюрьму. Так вот, на этом месте, где мы сейчас стоим, устроили таможню, через которую проходили сибирские товары. В 1708 году город Верхотурье вошёл в состав Сибирской губернии…

Экскурсовод ещё полчаса на знаменательном месте рассказывала историю города. Она закончила речь словами: «Верхотурье является самым старым и самым малочисленным городом в Свердловской области. Здесь числится 7500 человек».

– Мои друзья, многие знают о том, что город Верхотурье славится церквями, ведь не даром его называют Уральским Иерусалимом. Сюда часто прибывают паломники даже из других государств.

Наконец, группа приблизилась к белому как снег сооружению, расположенному на возвышенности.

– Мы подошли в Верхотурскому Кремлю, возведённому на Троицком камне. Это самый маленький Кремль России.

Люба слушала чёткий голос экскурсовода, но как‑то незаметно он слился с поднявшимся ветром и звенящими в ушах ударами колоколов. Она посмотрела на реку, ещё не замёрзшую, но явно охладевшую и текущую вот уже которое столетие по берегам древнего города. Деревянные избы, уставленные вдоль реки, словно уносили в прошлое. Мерещилось, что вот‑вот выйдет помещица в тёплом кафтане и позовёт семеро детей за обеденный сосновый стол. Дым из далёкой печной трубы уклонился на север в поисках затерявшихся странников.

– Слушаем внимательно! Сейчас мы зайдём в Свято‑Троицкий собор. Девочки, – с упрёком произнесла Татьяна Анатольевна, – Вам в кассе не говорили, что надо брать косынки? При входе наденете бесплатные, соблюдайте обряд. Группа, жду Вас через сорок минут на этом же месте!

Все моментально разбежались, перекрестившись у входа. Кто‑то побежал за свечами, кто‑то повернул к иконе, студентки обернули фартуки и, не торопясь, зашли в собор. Они рассматривали огромный купол и иконы, висевшие на белоснежных как мел стенах. Поодаль от центра они заметили столпившихся людей, и заинтересованно подошли к ним. Монахиня в чёрном одеянии неторопливо рассказывала прихожанам историю собора. Настоятельницу внимательно слушали и прихожане, самостоятельным ходом добравшиеся до собора, и туристы из группы.

– Каждый из Вас о чём‑то мечтает. Кто‑то переживает за здоровье близких, кто‑то желает достичь успеха в работе, кто‑то ищет любовь. У каждого особые страдания. Вы помолитесь, преклоните голову перед святыми мощами. Того, кто искренне верит, Бог услышит! Один прихожанин страдал от недуга, и только после долгих молитв он почувствовал улучшение. Вы можете верить и можете сомневаться, но сейчас у Вас есть время поставить свечи, кто ещё не успел сделать этого. Я надеюсь, что Вы уже побывали в Крестовоздвиженском соборе и помолились возле мощей Святого Симеона Верхотурского.

Люба дёрнула Соню за фартук и махнула головой в сторону прилавка, за которым сверкали иконы и крестики.

– Подожди, Люба, – кликнула Соня и подбежала к настоятельнице, тихо наблюдавшей в углу за прихожанами.

– Матушка, скажите, это правда? И всё, что загадаешь, сбудется? – взволнованным голосом спросила Соня.

– Доченька моя, всё от тебя зависит и от веры твоей, она тебе поможет, но если ты уже ни во что не веришь, всех проклинаешь, то тебя никто не услышит.

Монахиня спешно удалилась, оставив девушку наедине со своими мыслями.

– Соня, – через пару минут раздался голос сокурсницы, – держи…

Девушка взяла в руки свечу, купленную Любой. Неизвестно, сколько веры было в сердцах сокурсниц, ведь они не соблюдали традиции православия, не ходили в церковь каждое воскресение, не молились пред иконами по вечерам, и с какими мыслями они ставили зажжённые свечи в кандило, но они три раза перекрестились перед выходом из собора, оставив в нём догорать капающие воском свечи. Группа Татьяны Анатольевны ещё не собралась в назначенном месте. Башня, возвышавшаяся рядом со Свято‑Троицким собором, манила любопытные взгляды прихожан. Несколько человек вошли в башню, и девушки последовали за ними, с интересом разглядывая сооружение. Крутые ступеньки, прибитые по окружности самого центра, вели на колокольню.

– Мы же не успеем, Люба. Нам через десять минут надо быть на месте, ждать никто не будет.

– Успеем, Соня, быстрее поднимайся.

Соня ускорила шаг и закружилась по кирпичной лестнице, наблюдая за пятками Любы. На самом верху башни в узком, но высоком проёме, огороженном ажурной металлической оградкой висели три колокола, за которыми открывался вид на Свято‑Николаевский мужской монастырь и Покровский женский монастырь. В другом проёме искрились под лучами небесного солнца три золотых купола с крестами Свято‑Троицкого собора.

– Ты погляди, вот тебе всё Верхотурье, как на ладони, – произнесла Люба, разглядывая кремлёвские стены, Воскресенскую церковь, деревянные избы, утопающие в бескрайних просторах бледно‑голубого неба. – А воздух, какой чистый!

– Повезло нам сегодня с погодой, Любочка: прохладно, но солнечно.

Соня наконец‑то улыбнулась, разглядывая детали представшей панорамы, и Люба тоже улыбнулась, разглядывая Соню.

– Нам пора спускаться, – хором сказали девушки и аккуратно зашагали вниз по лестнице, облокачиваясь на кирпичные стены.

– Что‑то у меня голова закружилась, – спустившись, тихо созналась Соня, – какая же тут крутая лестница, да такая узкая.

Она глубоко вздохнула, вкушая прохладный ветер. Экскурсовод тем временем пересчитывала группу, чтобы никто не потерялся среди бесконечных куполов.

– Отлично, все собрались. Друзья, чуть ниже от Кремля находятся Покровский монастырь и церковь Иоанна Предтече, но мы сейчас пойдем в другую сторону к Свято‑Николаевскому монастырю. В Верхотурском православном духовном училище при Свято‑Николаевском мужском монастыре находится учебный корпус и общежитие. Сюда приезжают за духовным образованием из многих городов нашей страны.

– Люба, может, мне в монахини пойти? – внезапно спросила Соня. – Что ты смеёшься? После не придётся оправдываться, почему я не вышла замуж или, по крайней мере, это ответный удар тому, кто побоялся сделать мне предложение.

– Не надо так поступать, если ты хочешь это сделать во зло кому‑то. Лучше слушай Татьяну Анатольевну.

Группа разглядывала древние постройки и местность вокруг.

– Рядом находится пруд Калачик, – сказал старик. – К сожалению, он в таком заброшенном состоянии, а какой был красивый, когда я приезжал сюда 20 лет назад. Ладно, воздух не испортили: лесной, натуральный, а не бензином пропахший. И мост есть подвесной, его подремонтировать, правда, надо бы, да и избы пустеют с каждым годом, храмы разрушаются…

– Ну, опять ты заныл, – рявкнула Татьяна Анатольевна. – Всё у тебя плохо, Иваныч, сам же каждый год сюда ездишь. Чего ездишь, если смотреть тошно?

– Не тошно, сердце кровью обливается, – прожужжал сквозь оставшиеся зубы старик.