Любовь в Екатеринбурге

Люба не хотела соглашаться, но через мгновение была готова к прогулке. Весь день, пока город освещало солнце, она гуляла с малышом, бодрясь ноябрьским воздухом. Задорный смех малыша наконец‑то рассеял её мрачные мысли. Она вошла в детский дворик и присела на деревянную скамейку. Вокруг качелей бегали дети, другие по очереди скатывались с железной горки и радостно взвизгивали, приземляясь на землю. Мальчишки пинали на пожухлой траве чей‑то футбольный мяч, забивая в выдуманные ворота голы. Подростки в то же самое время сидели в комнатах за компьютерами в ожидании новой эры хайперов, стримеров и блоггеров. Трошенька неожиданно заплакал, но что ему было нужно, Люба никак не могла понять. Она наугад давала еду, игрушки, но плач усиливался. Подбежал один из мальчиков с мячом и стал умело вертеть на голове. Племянник уставился словно под гипнозом на вертящийся как юла мяч. Вдруг мяч подпрыгнул вверх и мальчишка пнул его в воздушные ворота, отчего племянник захлопал в ладоши. «Что этим детям нужно для счастья?» – подумала Люба. Вечером, лёжа в постели, Люба пыталась заснуть, но мысли о Романе перебивали сон. «Какой же он, мерзавец, почему же я доверилась ему?!». Она захотела позвонить юноше, всё высказать, но утром следующего дня позвонила только бывшей однокласснице.

– У тебя произошло всё, как в типичной мелодраме. Поверь, такое случается, забудь и сплюнь три раза, чтобы не повторилось больше, – смеялась одноклассница. – Собирайся, мы идём в кино.

Этот голливудский фильм притягивал спецэффектами, красивыми нарядами и модельными актёрами, но зрительский зал заполнился лишь на треть. Актёры играли фальшиво, сюжет двигался по предсказуемой дороге, даже конфликт героев не вызвал никаких чувств. Заскучавшая подруга решила покинуть зал, но, повернувшись, увидела слёзы в глазах Любы.

– Тебя так тронул этот фильм? – изумлённо спросила она.

Люба кивнула головой в знак согласия, но собеседница вскоре заметила, что Люба смотрит не на экран, а на сидевшую на самом краю, целующуюся пару.

– Неужели это Роман?

– Нет, но я о нём вспомнила, сама не знаю почему, – всхлипнула Люба.

– Нечего сопли пускать. Приглашаю в гости на чай, тем более, что я купила вкусный горький шоколад.

Люба вернулась домой поздно вечером. Она села в уютное кресло на что‑то жесткое и обнаружила оставленный утром свой сотовый телефон. В сердце сразу что‑то кольнуло, она мигом прочитала запись: «Привет, это Роман. Я соскучился, правда, перезвони мне».

– Ага, сейчас, прямо кинулась тебе звонить, не дождешься, – Люба кинула в диванный угол телефон. Обида крепко засела в комнате на всю ночь, но на следующий день та же обида, а вслед за ней гордыня подчинились сильному желанию увидеть возлюбленного. Она набрала этот номер, протяжные гудки заставили затаить дыхание.

– Люба, это ты? Привет, вчера весь день ждал от тебя звонка, как у тебя дела? – спросил Роман.

– Великолепно! Ты это хотел услышать?

– Я хотел услышать твой голос. Приглашаю сегодня в гости. Не надо обижаться, поверь, я был действительно занят и не мог позвонить. Так ты придёшь ко мне?

– Если я найду свободное время, приду к восьми вечера.

– Хорошо, я буду ждать, – уверенно произнес Роман и положил трубку.

Люба погрузилась в размышления. Без него она чувствовала себя одинокой, хотя до встречи с ним она тоже была одинокой девушкой, но тогда это одиночество её не тревожило. Прошла всего неделя, но за эти дни такую палитру чувств она испытала: от багровой страсти до чёрной ненависти, и серые слезы вслед за светлыми улыбками мелькали на лице. Разумные мысли отговаривали идти на встречу, но в памяти вспыхнул образ мужчины, его красивые широкие плечи, крепкие руки, которые страстно обнимали в тот вечер, захотелось обнять его, и снова дарить ему минуты нежности и любви. После недолгого ужина, за которым Люба не проронила ни слова, она села напротив маленького зеркала. Мелкими взмахами пальцев девушка заворожено чертила контуры черных стрелок, наносила персикового цвета блеск на губы, расчесывала длинные волосы, поглядывая на настенные часы, из которых доносился стук минутных стрелок. В восемь вечера девушка уже сидела в кресле такси, называя адрес.

В квартире Романа раздался звонок, который он ожидал услышать, т.к. был уверен в себе, в своих поступках и в том, что такая девушка как Люба ему не сможет отказать. Да и обижаться на него, как считал Роман, она не имеет права, ведь он всё же позвонил ей, хоть и с опозданием. Юноша оделся так, чтобы выглядеть приятно, но и не давать знак, что он её ждал. У порога открытой двери перед ним предстала незнакомая девушка. Потухший в коридоре свет добавлял загадки. Блеск на губах, шлейф дальних восточных стран, высокие каблуки, держащие благородную осанку, манили юношеское сердце. Лишь взглянув прицельным взглядом на её чёрные открытые глаза, он разгадал загадку. Роман включил в коридоре свет и волнительно пригласил девушку войти в холостяцкую квартиру. Люба осторожно сняла сапоги, аккуратно положила на полку берет, освободив красиво завитые локоны, и села в кресло. В его небольшой комнате они оставались вдвоём. Было не прибрано, немного холодно и мертвецки тихо. Она взглянула на Романа, стоявшего перед ней в белоснежной майке и китайских джинсах с надписью «Calvin Сlein». Его крепкую руку зажали крупные часы с тёмно‑коричневым кожаным ремнём и дешёвой батарейкой. Наконец‑то, первой молчание разорвала Люба:

– Ждал меня? – девушка посмотрела на бутылку красного вина и два фужера, расположившихся возле неё как солдаты возле секретной башни.

– Я приготовил на всякий случай, – Роман также направил взгляд на фужеры. – Тебе налить?

Люба кивнула, и речь обоих стала смелее.

– Я рад, что был первым мужчиной в твоей жизни.

– Ты уверен, что у меня будет второй? – нахмурилась Люба.

– В жизни много поворотов, никогда не знаешь, чем всё может закончиться. В прошедшие дни я постоянно думал только о тебе, поверь, и я искренне желаю, чтобы у нас всё получилось.

В этой комнате с зелёными обоями, с потрескавшимся плинтусом и деревянными рамами, в этой неуютной мужской обители Люба чувствовала себя комфортно. Возлюбленный согревал её тёплыми руками, ласкающими взглядами, дарил комплименты, которыми Роман одаривал всех девушек. Он сравнивал её с вечерней фиалкой, украшающей весь этот незатейливый интерьер.

– Я люблю тебя, – в комнате раздалась известная фраза.

То ли воздух согревался от живого дыхания, то ли вино разливалось по телу слишком быстро, но сердце учащённо билось, а голова и вовсе прекратила думать. Логически понять, что происходило с ними в те мгновения, получалось невозможным делом, и как бы сильны люди не были в разуме над животными, но животные инстинкты в те мгновения прорываются через грань рассудка. Слабость к противоположенному полу необъяснима. Красота молодого тела затмевала прелесть вечернего платья, висевшего на краю стула. Девушка в эти же мгновения закрыла глаза и отдалась объятиям ночи. И таких ночей, проведенных в безумных сладостных утехах, состоялось энное количество, которые никто не считал. Новые чувства давали Любе ощущение истинного счастья и наполненности бытия.