Мечтая о Тоскане

– Представьте себе, нет. К концу нашей совместной жизни мы больше спорили из‑за мелочей. Думаю, мы оба понимали, что у наших отношений нет будущего. Во всяком случае, я так думала. – Би глубоко вдохнула и попыталась скрыть горе, пережитое ею, когда четыре года, проведенные с Джеймсом, обратились в прах. – Мы сделали то, что было разумнее всего, – расстались. Однако этот год был для меня нелегким.

– Не грустите. Вы очень привлекательная женщина. Вскоре найдете себе кого‑то по душе.

Би медленно покачала головой. В ближайшее время ей меньше всего хотелось новых отношений с мужчиной. Она поднесла руку к лицу и ощупала повязку на глазах.

– Роза, эта повязка служит только для защиты глаз от света или мое лицо тоже пострадало?

– Мне неприятно это говорить, но ваше лицо действительно пострадало во время взрыва. Левой стороне и левому уху досталось больше всего, как и макушке.

– Это серьезно?

Разум Би захлестнул поток мыслей.

– Я слышала от врачей, что слух и зрение у вас не пострадали, чего не скажешь о коже на щеке. Для ее восстановления потребуется время.

– Но ведь она восстановится?

– Беатрис, об этом вам лучше поговорить с доктором. Я не знаю.

– Роза, скажите, у меня останутся шрамы на лице?

– Беатрис, я всего лишь медсестра. Но пластическая хирургия сейчас творит чудеса. У нас непревзойденные хирурги.

– Боже мой…

– Дорогая, успокойтесь. Все будет хорошо.

 

Не прошло и часа, как с глаз Би сняли защитную повязку. Предварительно в ее одноместной палате опустили жалюзи и приглушили освещение. Поначалу Би видела лишь три размытые фигуры. Когда глаза приспособились к свету и зрение сфокусировалось, она испытала неимоверное облегчение. Перед ее постелью стояли двое мужчин и женщина. Мужчина, находившийся ближе, заговорил первым.

– Мисс Кингдом… Беатрис, я доктор Эспозито, а это мой коллега доктор Бьянки.

Он говорил по‑итальянски; поначалу медленно, но, убедившись, что она понимает, постепенно ускорил темп речи. Медсестру он не представил, но по дружеской улыбке женщины Би догадалась, что это и есть Роза. Она попыталась улыбнуться в ответ, хотя ее улыбка вряд ли была особо заметна под бинтами.

– Здравствуйте, доктор. Спасибо за заботу и внимание, проявленные ко мне.

– Мы лишь делаем нашу работу. К нам нечасто попадают пациенты из Голливуда. – Он повторял слова доктора Бьянки. Би решила не разочаровывать его и не сказала, что никогда не бывала в Голливуде и вообще в Соединенных Штатах. – Мы все очень рады, что вы быстро оправились. Поначалу мы немного тревожились за вас, но ваше состояние постоянно улучшается.

Доктор Эспозито подошел ближе и наклонился к ее лицу:

– Вы четко меня видите? Сколько пальцев я поднял?

– Пальцев? Три. Да, с моим зрением все в порядке, благодарю. И я столь же отчетливо вас слышу, хотя в ушах слегка звенит.

– Это тиннитус. Пусть он вас не беспокоит. После таких травм, как ваша, звон в ушах – вполне ожидаемое явление. Он постепенно исчезнет, но вам придется потерпеть еще несколько дней.

Би обрадованно кивнула и задала новый вопрос:

– А что с моим лицом?

Врачи переглянулись. Ей ответил доктор Бьянки. Тем временем доктор Эспозито махнул медсестре, и та, подойдя к окну, подняла жалюзи. В палату хлынул яркий свет. Би заморгала, радуясь тому, что все видит с предельной четкостью.

– Опасение внушают лишь левая часть вашей головы и левая сторона лица. Ухо и шею в определенной мере защитили волосы, а вот кожа головы и левая щека пострадали от ожогов и мелких осколочных ранений. При таком дожде осколков это неудивительно.

– Значит, шрамы останутся на всю жизнь?

Би нравилось, что ее голос звучит спокойно и уравновешенно, разительно отличаясь от внутреннего раздрая.

– Беатрис, на этой стадии мы не можем что‑либо утверждать. Бинты на лице придется оставить, пока кожа не начнет затягиваться. Затем пройдет еще несколько недель, прежде чем мы сможем сказать что‑то определенное. Но я уверен: к концу лета вы будете выглядеть почти как прежде.

– Почти, но не так, как прежде?

Врачи снова переглянулись. И опять ей ответил доктор Бьянки:

– Беатрис, мы сделаем все, что в наших силах. Но процесс заживления протекает медленно, и на этой стадии мы попросту не знаем, каким будет окончательный результат. – Он ободряюще улыбнулся. – Но во многих отношениях сможем вам помочь. И не забывайте: речь идет о внешнем облике. Ваши внутренние органы не пострадали, ваш мозг вернулся в нормальное состояние. Как и прежде, вы прекрасно видите и слышите. Поэтому попытайтесь расслабиться и не сомневайтесь: мы сделаем для вас все, что только сможем. Вам очень повезло.

 

Глава 2

 

– Вам очень повезло. Все не так уж и плохо.

Би мысленно хмыкнула. Почему окружающие продолжают твердить, что ей повезло? Если упавшая осветительная установка шмякнула тебя по голове и швырнула в лицо вихрь мелких осколков – это называется как угодно, но только не везением. И тем не менее, спрятав досаду, она кривовато улыбнулась.

– Гейл, вы чудесная женщина, но лгунья из вас никудышная. Скажите честно: как я выгляжу? Часть повязок мне сняли за несколько минут до вашего прихода. Медсестра ушла за зеркалом. У меня жуткое лицо?

– Нет, Би. Честное слово, все не так страшно. Конечно, кожа частично воспалена. Эти места красные. Но я уверена: со временем все заживет.

Би пристально посмотрела на Гейл.

– Когда вы произносили эти слова, я видела, как удлиняется ваш нос. – Би беспокойно оглядела палату. – Куда запропастилась Роза с зеркалом? Гейл, а у вас в сумочке, случайно, нет зеркальца?

– Увы, нет.

В этот раз Би уже не сомневалась, что нос посетительницы стал еще длиннее. К счастью, вернулась Роза и принесла ручное зеркало.

– Вот вам зеркало, Беатрис. Только не волнуйтесь, когда увидите воспаленные места. Врачи говорят, что все это заживет.

Медсестра вышла, оставив Би и Гейл вдвоем.