Мэриан: Начало
– Ты же вчера был у бобби, пап. Каковы итоги вашего вчерашнего разговора? – с интересом спросила Мэриан, отрываясь от разглядывания и изучения окна.
– В принципе, ничего нового, но сегодня после школы мы с тобой поедем к Бауэрману снова. Обсудим мельчайшие подробности смерти Джексона.
Мэриан хотела было сказать, что ничего не помнит, но девочка не рискнула спорить с отцом за рулём.
Полчаса пути до школы показались Мэриан вечностью. Она зевала, зевала и зевала, а потом и вовсе решила вздремнуть, подперев рукой голову. На очередном повороте её голова упала с руки на внутреннюю сторону двери машины, неестественно свернув шею набок, вправо. Мишель, взглянув на спящую сестру, успела подумать, оторвётся ли голова у Мэриан к концу поездки, но отогнала эту мысль прочь, словно назойливую муху, напомнив себе, что она хорошая, и о таком думать ей, синеглазой милашке, не подобает.
– Приехали! – объявил Серж, припарковавшись возле здания школы, расположенной на углу улицы. Риджентс‑парк приветливо встречал О’Конноров. Светило солнце, по небу плыли светлые облака, которые даже тучками не назовёшь, а лужи и вовсе высохли. Слякоти не было, зато асфальт выглядел свежо, словно недавно прошёл дождь. Возможно, так оно и было, но ранним‑ранним утром, пока весь город ещё спал.
Мэриан с трудом разлепила глаза и приподнялась на локте, вслепую нашарив рукой и отстегнув ремень безопасности.
– Что‑то мы долго ехали, – проворчала она. – Я даже уснуть успела. Она повернулась в сторону Мишель, но той уже не было: отец сначала заехал в школу к ней, а потом уже, высадив младшую дочь, поехал в школу, в которой училась Мэриан.
Проморгавшись ото сна, Мэриан взяла портфель, и вышла из машины, молча помахав отцу рукой.
– Мэриан! – окликнул её он.
Уже собравшаяся идти, девочка снова развернулась к автомобилю, вопросительно глянув на отца.
– Прошу, не начинай ни с кем споры. Сейчас не лучшее время с кем‑то вздорить или тем более махать руками, – умоляюще взглянул он на дочь. – Они… могут называть тебя убийцей, – внезапно сказал Серж, тут же жалея о своих словах.
«И правильно сделают», – хмуро подумала Мэриан.
– Но ты не отвечай им. Просто молчи или уходи, – поспешил договорить он.
«Ну, так я и думала, что ты это скажешь», – маленькая Мэриан внутри самой Мэриан невесело усмехнулась, тыкнув пальцем в отца и обвинив его в том, что он не смог ничего придумать оригинальнее. Но на самом‑то деле Мэриан снаружи сохранила невозмутимый вид.
– Ты всегда была слишком эмоциональна, слишком вспыльчива и резка, – бросил отец. «Для Англии», – подумал Серж, но вслух не сказал. – Но только не сегодня, Мэриан, давай не сегодня.
– Я попробую, – нерешительно произнесла Мэриан. Она всё ещё мялась и не знала, что толком‑то нужно говорить. Отказаться – значит разозлить отца, согласиться – принять факт того, что сегодня нужно быть немой как рыба, невозмутимой и спокойной, как королева Англии, максимально доброжелательной и позитивной, как… какой‑нибудь продавец. Терпилой нужно быть ей сегодня, если коротко. Отказываться она не планировала, но и соглашаться ей не хотелось. А пообещать попробовать можно. И не так уж унизительно. Но Сержа не устроил ответ дочери, и он изрёк следующее:
– Что значит «попробую»? Ты должна. Это как риторический вопрос или приказ в мягкой форме.
Мэриан опешила. Конечно, родители всё детство рассказывали ей, как нужно себя вести в обществе, учили говорить тише, хотя она привыкла кричать так, словно у всех её собеседников проблемы со слухом. Но почему даже в школе, вдали от родителей и сестры, она должна вести себя так, как того требуют от неё, и не позволять себе вольностей? И так понятно, что раскидывать фантики по всему классу и грубить учительнице – нельзя, Мэриан и не собиралась так поступать. Но почему ей нельзя разговаривать как хочется с одноклассницами, которые ей в общем‑то никто?
– Я обещаю попробовать! – нарочно радостно воскликнула Мэриан на прощание, и, не дождавшись ответа совершенно точно рассердившегося отца, развернулась на пятках и быстро зашагала в сторону школы, оставляя его наедине со своим Гранд Чероки.
Средняя школа для девочек Фрэнсиса Холланда, расположенная на углу улицы, словно ждала Мэриан, манила и зазывала ступить на свой порог. Школа была наполнена щебетом и возгласами девочек всех возрастов. На летней площадке ученицы мирно беседовали о своих девчоночьих делах, обсуждали последние новости, сплетничали даже, быть может. Подходя уже совсем близко к входной двери, О’Коннор замедлила свой шаг, не решаясь зайти.
Выдох.
Вдох.
Выдох.
Вдох.
«Дыши, Мэриан, просто дыши. Почему так сложно не волноваться, когда нужно не волноваться? Блин, они смотрят на меня… Что, они ещё и шептаться начали при виде меня? Вот это вообще край невежества. Джулия ещё и пальцем показывает, ужас. Ну, я всегда знала, что она невоспитанная», – мысли Мэриан рассыпались словно разноцветный бисер, укатываясь далеко‑далеко, за пределы сознания, тут же заменяясь другими бисеринами‑мыслями.
Положив правую руку на ручку двери, а левой сжимая портфель, она толкнула дверь от себя, молясь, чтобы в школе на неё никто не обращал внимания.
«Побыть бы сегодня серой мышкой. Хотя бы только сегодня, сегодня, только сегодня», – взмолилась она, даже не зная, к кому толком‑то обращается.
Дверь со скрипом отворилась. О’Коннор сжала челюсти, цедя воздух, ощутив напряжение в воцарившейся тишине этого зала каждой клеточкой своего тела. Так и застыв, она не могла пошевелиться. Множество пар глаз уставилось на неё, будто первый раз видят, словно она – чёртова новенькая в этой школе.
«Да что вы так смотрите на меня?! Смотрите друг на друга, на меня не смотрите, смотрите на что‑нибудь другое, ну, почему, почему, почему‑у‑у‑у?! – мысленно взвыла Мэриан, панически шаря глазами по холлу школы, почти ни на чём подолгу не останавливаясь. – Продолжайте разговаривать, представьте, что меня нет, – маленькая копия Мэриан в голове у большой, настоящей Мэриан бегала взад‑вперёд, схватившись за голову, что‑то бормоча. – Так, тихо, – саму себя осадила она, стараясь распутать клубок беспокойных мыслей. – Надо уже что‑то сказать или сделать, да так, чтобы не получилось глупо. Мы все слишком долго молчим, если через секунды две‑три ничего не произойдёт, нужно действовать самой».
– Э… – замялась она, нервно хихикнув. – Привет! – приветствие звучало скорее как вопрос, хотя Мэриан изначально не планировала так неуверенно поздороваться со всеми присутствующими.
Гробовая тишина сейчас была бы самым худшим ответом, но, тем не менее, именно она и встретила этот «привет» заметно начинающей нервничать Мэриан.
