НА ГРАНИ (18+)
И они пропали… Вскоре время пошло своим чередом – все пришло в движение, я сидел все так же рядом с их телами и моим слезам не было предела. Позже, Пол коснулся меня и сказал, что нужно отойти, но я не хотел, и ему пришлось применить силу – позвав второго полицейского, меня взяли за руки и стали оттаскивать. Я сопротивлялся, но уже отнеся меня на значительное расстояние я успокоился, и наблюдал за тем, как приехала специальная машина и стала укладывать тела в черные мешки и грузить в машину. Не выдерживая этого – я делал попытки вырваться и побежать к ним – но безуспешно… меня держали крепко, и попытки вырваться были равны нулю… Затем их уложили в спецмашину, и она спустя пару минут тронулась и скрылась за поворотом.
Моей душе не было покоя… Я смотрел на тот поворот, в котором скрылась моя душа и любовь, и теперь мое сердце похоронено именно тут, на этом месте, ведь больше нет у меня смысла жизни, и нет тех, ради которых я готов свернуть горы или достать с неба звезду, а теперь есть лишь я и бездонная тьма, которая постепенно поглощает меня и мое тело заживо…
Глава 9. Похороны.
В тот же вечер, я вернулся домой, разбитым, сломленным и потерявшим смысл жизни… Я не имел ни малейшего представления, что делать сейчас, за что взяться и как успокоиться… Я ничего не видел кроме той картины у аэропорта и их тел. Даже потеряв всякий интерес к еде, я пошел в комнату, достал альбом с фотографиями и стал его пересматривать. Перед глазами стали мелькать старые воспоминания – лето, детство, первая поездка с родителями, школа, поход в лес, университет, как первый раз сел за руль машины, и другие счастливые моменты, но с каждой просмотренной фотографии на душе становилось тяжело и невыносимо больно, и не выдержав больше – я отшвырнул альбом, лег на спину и стал смотреть в потолок.
– Боже, почему я, как только приехал к своим родителям, так сразу же их потерял? Почему жизнь мне приносит испытания «на блюдечке»?
Я долгое время смотрел в потолок и размышлял, но не выдержал просто этой гробовой тишины и разревелся… Мне был необходим выброс эмоций – а иначе – просто бы так молчал в этой тишине, обиженный на всех и на всё. Уткнувшись лицом в подушку, я дал волю эмоциям. Я обнимал подушку, крепко обнимал и лил слезы, но спустя долгое время, во мне не осталось слез… Я тихо вздохнул, встал с кровати и направился в ванную. Там же – привел себя в порядок, смыл с себя остатки слез и посмотрел в свое отражение зеркала. Передо мной был мой силуэт, но только во всем черном и с нескрываемым раздражением смотрел на меня.
– Хочешь стать таким же как я? Зачем тебе это? Возьми себя в руки и верь в себя и своих оставшихся в живых близких – а иначе… ты умрёшь… – сказав это, мое отражение поправило пиджак и исчезло.
Я все так же стоял в ванной, удивленный таким поворотом, но тряхнув головой, снова причесался и пошел к себе. По пути я смотрел на пустеющую кухню, не было ни одного звука – была лишь тишина… все это так не привычно для меня сейчас – но привыкать теперь нужно. Поднимаясь по лестнице, я уже был эмоционально пустым, и я даже плакать не хотел… видимо все запасы закончились. Делав пару шагов в свою спальню, я повернулся к комнате сестер, но поразмыслив недолго, дернул за ручку двери и закрыл изнутри на ключ. Вскоре, не раздеваясь, я лег на кровать и заснул…
Следующий день был ужаснее предыдущего… Я проснулся уже днем, с головной болью и тошнотой, воспоминания давали о себе сильными ударами в мозг, что приходилось браться за нее руками и кричать от боли… Через два часа, когда боль понемногу утихла, я одел кофту и пошел на пристань, где пробыл до заката солнца. За это время я начал отходить от этого, смотрел на вещи родителей грустным взглядом сразу положил на место, а вот мир, в котором я стал жить – погрузился в черно‑белые краски… Под вечер позвонили все мои друзья и поинтересовались, как я и ничего ли не привезти, на что я ответил – что ничего не нужно, и попрощавшись – положил трубку. Еще посидев на свежем воздухе и посмотрев на закат и метеоритный дождь, пошел в дом, где вновь он встретил меня тишиной и серыми красками. Положив плед в зале, я поднялся в комнату, закрыл дверь, разделся и тут же заснул…
На второй день я проснулся, чувствуя себя более‑менее уверенней и выспавшимся, но душа никак не могла найти покоя. Сходил в ванную, привел себя в порядок и, вернувшись в комнату, надел костюм, который я держал на этот случай, стал смотреться в зеркало и поправлять бабочку, как вдруг в прихожей услышал шум и некою возню. Меня стало не на шутку выводить из себя и хлопнув дверью, я стал спускаться по лестнице бегом, как вдруг в дверном проеме увидел свою бабушку – Аннет. Спустя 5 лет, я увидел ее впервые. Глядя на нее, я побежал и порывисто обнял, и так мы стояли друг друга обнимая, пока она не заговорила милым голосом…
– Внучек, как ты? Извини, что раньше не смогла приехать, мне правда жаль… Как ты?
– Пойдет, держусь. И да – ничего страшного – важно, что ты приехала.
Он порывисто обняла меня и глянув на часы сказала:
– Нам пора в путь. Нам нужно на кладбище ехать, там и как раз встретимся с катафалкой и твоими друзьями…
– Хорошо, поехали.
Взяв ключи с полки, мы двинулись в путь. До кладбища ехать час, так как он находится за городом, в пяти километрах. Пока мы были в пути, я нервно сжимал руль и жал педаль газа, ведь это была моя последняя встреча с родителями и их я больше не увижу… Доехали мы до него без каких‑либо неприятностей, и пока гробовщики отдавали документы, я вытирал платочком слезы и смотрел на их машину… Через пару минут, мы продолжили движение и остановились у небольшой церквушки и трех крестов, но с правой стороны – были вырыты 4 ямы, в которые и положат их тела, засыплют землей и поставят крест с венками…
Пока выносили гробы из машины и ставили их на стульчики, я смотрел на этот процесс со слезами и понимал, что это конец, точка… Не выстояв на месте, я решительно пошел к ним, не смотря на упреки своей бабушки. За пару‑тройку шагов я оказался рядом с ними, и похоронщики сразу же уступили мне место, и сказали:
– Можете с ними попрощаться… только недолго…
И оставив меня одного с моим горем, я посмотрел на их лица – спокойные, тела их потускнели, но душа у них была неспокойна… за меня. Я же поднял глаза, полные слез, шумно выдохнул и сказал:
– Мама, папа, сестры… Я бесконечно люблю вас, и никогда не забуду… Вы все будете тут, в моем сердце, и знайте – я дойду до правды и расправлюсь с ним так же, как и он с вами! – и договорив это, я отошел от них.
Позже пошла бабушка, друзья, но я смотрел и плакал от того, что не уберег их, и теперь я бессилен…
Спустя пять минут, они стали заколачивать гробы и укладывать в землю. И они справились с этим быстро, а позже стали закапывать… Мое сердце рвалось от боли и горя, но бабушка и друзья, которые были рядом со мной, сейчас – всячески поддерживали меня и говорили утешающие слова, чтобы скрасить эту боль, но немного помогало, всего лишь каплю… Не зря писал один человек – «Одной каплей моря– всю боль не иссушить»…
Еще пару минут и дело было закончено. На их гробы поставили кресты и уложили венки и цветы… Теперь для меня начиналась новая жизнь – с новой историей, с новыми болями и людьми, но я в голове держались слова – «Месть – то блюдо, которое подается холодным» …
Посмотрев в последний раз на могилы родителей, я, обдуваемым прохладным утренним ветром, сел в машину, и мы все покинули кладбище…
