Не могу без тебя…

– Да, я такая. Или привыкай, или найди себе покладистую.

– Не разбрасывайся такими парнями, как я. Я в своем роде самородок. Потеряешь ‑пожалеешь.

– Ты это серьезно? – удивленно спросила Тая, высунув голову за дверь.

– Шучу. А если честно, то я золото высшей пробы и готов отдаться в твои изящные руки.

Тая вышла из ванной комнаты, надев на себя банный халат. Пособирав свои вещи, быстро оделась, вернув халат на место и крикнула стоящему под душем Герману:

– Я пошла к себе. Переоденусь и буду ждать тебя. А ты пока думай, где накормишь меня пиццей.

Пересмотрев все свои вещи в шкафу, Тая остановилась на тонком трикотажном платье с абстрактным рисунком на бирюзовом фоне. Возможно, оно было слишком ярким, но ведь она на отдыхе и может позволить себе поэкспериментировать с красками. Порывшись в шкатулке, достала не менее яркие бусы, а из шкафа – канареечного цвета босоножки‑римлянки, которые гармонировали с неправильными треугольниками такого же цвета на платье.

Распустив волосы и нанеся легкий макияж, девушка еще некоторое время покрутилась перед зеркалом, любуясь собой, пока не услышала стук в дверь.

– Открыто. Входи, – крикнула она, направляясь к Герману.

Он изумленно застыл, бесцеремонно рассматривая ее с головы до ног, а потом восторженно выдохнул:

– Богиня! Мне, наверное, надо будет идти сзади тебя, как и полагается слуге.

– Не пори чушь. Это с тебя женщины глаз не сводят, в чем я убедилась вчера в ресторане.

– Э, нет… Не преувеличивай. Что‑то я ничего такого не заметил.

– И замечательно, иначе я бы просто встала и ушла.

– Давай не о вчерашнем, а о сегодняшнем. Я узнал, где пекут вкусную пиццу и горю желанием угостить тебя ею.

– Тогда почему мы до сих пор здесь?

Тая подошла к Герману, взяла его под руку и повела к выходу из номера.

Пиццерия находилась на центральной набережной и была излюбленным местом для отдыхающих.

Небольшая, но очень уютная, она была оформлена в итальянском деревенском стиле. Деревяные столы и лавки были сделаны из натурального дерева, на окнах висели ситцевые шторы, а на каждом столе стояли вазочки с живыми цветами.

Заказав себе самую большую пиццу и полуторалитровую бутылку кока‑колы, они сели за столик у отрытого окна и долго смотрели друг на друга, не произнеся ни слова.

– Мне было хорошо с тобой. Как никогда и ни с кем, – наконец произнес Герман и, взяв руку девушки, нежно погладил ее пальцы.

– Мне тоже. Наша близость была для меня приятным откровением. Но ведь это ничего не значит во время курортного романа. Через восемь дней ты уедешь – и мы навсегда расстанемся, сохранив в памяти приятные воспоминания.

– Не хочу ничего загадывать, малышка. Зачем начинать печалиться о разлуке, когда мы рядом. Давай наслаждаться каждым часом, проведенным вместе, не думая о том, что время неумолимо отсчитывает дни. Мы не знаем, что нас ждет завтра, а уж через восемь дней – и подавно. Поэтому улыбнись в предвкушении вкусной пиццы, которую уже несут нам.

Налив в стаканы кока‑колы, Герман предложил Тае первой отведать итальянское блюдо, которое продолжало источать жар печки.

Положив два кусочка пиццы на ее тарелку, Герман подпер кулаком щеку и с улыбкой смотрел на девушку, которая никак не могла откусить от одной из них горячий кончик, чтобы вынести свою оценку. Наконец один из кусков пиццы все же был съеден, и по довольному выражению лица Таи он понял, что пицца вкусная. Недолго думая, Герман положил на свою тарелку несколько кусков и приступил к еде.

Когда ужин закончился, на небе появились первые звезды. Погуляв по набережной, они сели в беседку. Герман обнял девушку за плечи и прижал к себе.

– Ну что? Устроим вечер откровений? – спросил он, целуя ее в волосы.

– Зачем? – удивилась Тая. – Наше знакомство временно, будущего у нас нет, а потому не стоит осмысливать прошлое, чтобы убедиться, что в нем нет ничего такого, что помешало бы нашему общему завтра.

– Не будь столь уверенной в своих выводах. Они могут быть неправильны. Мне интуиция подсказывает, что наша встреча не случайна. А она меня никогда еще не подводила. Ты для меня значительно больше, чем случайная знакомая. Я пока не могу объяснить, какие чувства к тебе испытываю, но они глубже, чем предполагает ситуация и правила курортного романа.

Сердце у Таи радостно забилось, а в душе вспыхнула надежда на продолжение их отношений, а там жизнь покажет, к чему они в итоге придут.

– А знаешь, – озорно подмигнула она, – я принимаю твое предложение. Интересно узнать, скольким девушкам ты заморочил головы. Моя история, думаю, будет поскромнее. Чтобы определить, кто начнет откровенничать первым, бросим пальцы. Четное число – ты, а нечетное – я. Но есть одно условие: откровенничать – так откровенничать, ничего не утаивая и не приукрашивая свое участие в событиях. Принимается?

– Стопудово.

– Молодежного сленга не люблю, но ответ засчитывается. Итак, на счет три выбрасываем пальцы.

Число оказалось нечетным, поэтому Тая тяжело вздохнула и несколько минут сосредоточенно о чем‑то думала. Герман ждал, не произнеся ни слова. Наконец девушка начала свое нелегкое повествование.

– Я не открою Америки, если скажу, что миром правит любовь. Наверное, именно по этой причине каждый человек ждёт любви, бросается в ее омут с головой, открыв свою душу.

Тая на миг замолчала, а потом продолжила:

Только любовь часто не приносит счастья и душевного спокойствия. И несмотря на это, человек всё равно любит и хочет быть любимым.

Исходя из личного опыта, могу сказать, что любовь – это недуг, поражающий душу и сердце и способный сломать человеческие судьбы. Особенно, если она всепоглощающая страсть без остатка, которая настигает в юности. Что и говорить, юность всегда неопытна и прекрасна в своей эмоциональности, но как часто она бывает обманута!

Я училась в школе на «отлично», легко и без особых усилий. Казалось, что золотая медаль у меня уже в кармане, хотя предстояло еще полгода учебы. Во время зимних каникул мне исполнилось восемнадцать, но я не имела никакого социального опыта, поскольку у меня была очень правильная и строгая семья. Впрочем, она есть до сих пор, только связи с ней у меня разорваны. Правда, с днями рождения поздравляю родителей SMSками.

В те годы я была под постоянным контролем и должна была возвращаться домой в строго указанное время по школьному расписанию. Подруг у меня не было, так как они, по мнению родителей, могли сбить с пути истинного и повлиять на мою учебу. Дискотеки? Упаси бог меня от такого дьявольского соблазна! Никаких левых знакомств и развлечений. О мальчиках вообще в нашем доме речь не велась. О них думать мне было запрещено. Словом, моя жизнь в то время напоминала мне жизнь монахини.

Однако все эти запреты, установки и правила были сильны и влияли на меня до тех пор, пока я не узнала, что такое любовь. Во втором полугодии одиннадцатого класса я неожиданно влюбилась в него…