Нет дыма без меня

Ужасный и жутко длинный день заканчивается приятным вечером. Мы с Олей распиваем уже вторую бутылку вина, усевшись на моей кухне, и не перестаем болтать. Она рассказывает об отпуске и крутой фотосессии, которую ей удалось отснять даже на отдыхе и почти компенсировать за два дня неделю курортных затрат. Я могу только позавидовать белой завистью и пожурить немного за неумение отдыхать.

От Оли мне скрывать нечего: мы познакомились с ней на первом курсе – она рыдала из‑за неудавшегося дня рождения, в который ее бросил парень, а я грустила из‑за расставания с Дымовым. Мы тогда ревели полночи у нее в общаге, а утром не смогли разлепить глаза и продрыхли до вечера. Так и сошлись, а потом, когда у обеих отболело, не смогли разбежаться по разным углам и продолжили дружить. Поэтому сейчас я, изрядно захмелев, рассказываю ей о Егоре, о том, как он меня спас, как успокаивал ночью и пригрозил свиданием.

Оля слушает молча, дает мне выплеснуть негодование и восхищение, потому что Дымовым и правда можно восхищаться – так профессионально выполнять работу еще нужно уметь.

– Так, получается, за один день тебя два мужика позвали на свидание? – заключает моя самая любимая женщина после пересказа всех событий дня.

– Нет, позвал один, но дважды, – поправляю и смеюсь. – Антон был очень настойчивым. И он опять меня поцеловал.

– Ого! Это точно наш Тотошка?

– Точно, – соглашаюсь и верчу бокал в руках. Вино красиво переливается по кругу, бликует в свете лампочек и дразнит фруктовыми нотками. – Думаешь, стоит дать ему шанс?

– Ну, с таким настроением точно нет, – хохочет Оля. – Когда смотришь на мужика, выбора дать или нет стоять не должно. Стоять надо кое‑чему другому. – Она играет бровями и звонко чокается со мной.

– Вряд ли у Антона проблемы со стояком, – пожимаю плечами, задумываясь. Может, и правда есть какие‑то проблемки, раз целый год за мной одной бегает, а дальше двух поцелуев дело не зашло?

– Тогда будем работать над тобой! – восклицает Оля и подскакивает с места резко, тут же плюхаясь обратно на стул от легкого головокружения. – Ты там говорила, что белье красивое купила, а моя камера в коридоре. Устроим тебе секси‑фотосессию.

– И зачем? – хмурюсь, сомневаясь в верности идеи. – Я вроде нюдсы никому не шлю.

– И не надо! Мы будем пробуждать в тебе женщину, в которую ты сама влюбишься. Это рабочая схема, многие девочки приходят на такие фотосессии, чтобы поднять свою самооценку. И, кстати, помогает, поверь моему опыту. А то, что ты под градусом, только сделает процесс легче, потому что не надо будет тратить время на раскрепощение.

Под алкоголем идея мне кажется правильной и очень‑очень логичной. Я ведь обещала показать Оле белье. Ну и что, что оно будет надето на мне? Да и парой кадров никого не испугать. Зато у меня будет красивая приватная галерея, которую, возможно, увидит и Тоха, если будет хорошо себя вести.

– Ты тоже пьяная. Как фоткать‑то будешь?

– Я тебя умоляю! Профессионализм не пропьешь! Иди переодевайся, а я пока пару роз раздербаню, чтобы был красивый фон.

И мы правда фотографируемся. Оля входит в раж, командует и ставит меня в нужные позы. Я меняю два комплекта, потому что «мы должны запечатлеть все», отпускаю себя и в какой‑то момент сама начинаю руководить процессом. Подруга периодически останавливается, мы пьем вино и смотрим получившиеся фотки, которые выглядят слишком… слишком. Все очень откровенно, но красиво. Горячо, но не пошло, хотя последняя пара кадров в изумрудном комплекте…

Егор всегда говорил, что мне идет зеленый. И с тех самых пор я неосознанно тащу все малахитовое, изумрудное и еловое. И правда же подходит, хорошо сочетается с рыжими волосами, которые я уже давно распустила для фото. Хотя стоило бы распустить мысли о Дымове, которые, как назло, всплывают все чаще. Он словно преследует меня, опять о себе напоминает, дразнит улыбкой прежней, поражает силищей, которая теперь хорошо видна, и тащит наружу чувства, что, я думала, давным‑давно умерли.

«А ему понравится, если увидит?» – услужливо бросает внутренний голос, и я прикрываю глаза, запрокидываю голову, представляя, пока Оля щелкает затвором. На коже ощущаю голодный взгляд, которым Егор смотрел на меня шесть лет назад. Вижу, как набирает мне сообщение с простыми комплиментами, сразу западающими в душу. Чувствую бешеное желание, с каким он бы снимал с меня комплект… И резко бросаюсь в реальность. Голова вмиг трезвеет, я замыкаюсь, превращаюсь в деревянную статую и гоню прочь мысли о Дымове. Мне не стоит о нем думать, не стоит снова впускать в душу и уж тем более не стоит возрождать былую влюбленность. Эта страница жизни перевернута, Егор зачеркнут по всем направлениям. Он оставил после себя боль, высосал все чувства и разбередил в сердце такую рану, что она не заживала долгое время.

– Давай закончим, ладно? – сползаю с дивана и тяну халат с кресла. Мне хочется прикрыться, спрятаться, желательно до пят закутаться, потому что Дымов будто тут находится: осязаю его кожей, по которой бегут мурашки. – Я что‑то устала.

– Ладно, но зря ты, конечно, мы только во вкус вошли. Так и до «ню» недалеко. Ты охрененно фотогеничная модель, – смущает меня комплиментом. – Давай фотки сейчас скину, а потом пришлю обработанные.

Еще на полчаса мы застреваем у ноутбука, и настроение мое стабилизируется. Оля комментирует кадры, которые мы быстро просматриваем, рассказывает, как сделает цветокоррекцию, как уберет резкость с кожи, и я с упоением слушаю, погружаясь в новый мир, еще не до конца вернувшись из фантазий в реальность. Мы допиваем вино и доедаем весь сыр, обсуждаем предстоящий день рождения и договариваемся в пятницу вечером все проверить.

– Спасибо, что выслушала. – Кладу голову на ее плечо и прикрываю глаза. Хорошо все‑таки с Олей, по‑домашнему тепло.

– Не раскисай, Викуль. – Она гладит меня по голове. – С такими фотками грустить нельзя. Лучше скажи, Тотошку перед свиданием будешь дразнить?

Прыскаю и смотрю фотки. Безумное желание требует вытворить что‑нибудь эдакое, но приходящий в трезвость мозг велит идти спать и не совершать глупостей. Скинуть или нет? Мы ведь с Антоном собираемся вступить в серьезные отношения, а значит, такие фото вполне могут быть отправлены. И пофлиртовать никогда не поздно. Скажу, что думала о нем.

Открываю контакты. Я ведь взрослая девочка и могу делать что хочу: посылать сексуальные фотки, пить до утра и флиртовать с мужчиной. Палец замирает над Дымовым, и я не могу листнуть дальше. Зависаю, разглядывая фамилию. Снова он портит планы. А может, наоборот, возвращает меня на тропу здравомыслия, потому что в душе скребет непонятное чувство, и я блокирую телефон, признавая, что не горю желанием показывать Антону свои фотографии.

 

Глава 6. Вкусный кофе

 

 

Шесть лет назад