Никакой магии, или Во всём виноват камень
Светочка прыснула от смеха и заскочила в первый же автобус, а он увидел свое отражение в витрине напротив: – Точно Ассисяй – Вячеслава Полунина. Прямо с остановки он направился в парикмахерскую. Старый мастер, закончив стрижку, чтобы как‑то примирить клиента с его новым образом, сказал: – Есть два вида алопеции (лысины) у мужчин: первая, та, что ссади – это от загулов по женщинам, вторая, та, что спереди – это от ума.
Василий тогда вздохнул, не зная, что лучше. У него была – «от ума». С тем и вышел из парикмахерской. Впрочем, уже дома, хорошенько осмотрев себя в зеркале трельяжа, пришел к выводу: – У него комбинированная. Хоть это обнадеживает.
Глава 3 Вот, те на!
Перерыв все в квартире и так не найдя бабкину тетрадку, Василий прекратил поиски:
– Наверное, Маруся выбросила, когда наводила порядок на антресолях.
На следующее утро, перед уходом на работу, он сунул руку в карман халата и достал из него клочок затертой бумаги. На нем было написано карандашом печатными буквами: «Положи Чука себе под подушку, когда отправишься спать.»
Василий вспомнил, что тетрадка, та, что осталась после бабки, была исписана карандашом именно печатными буквами. Он потер вспотевший лоб. На часах было 7:32, а это означало, что нужно быстрее собираться, чтобы не опоздать на работу и, хоть зарплату не выплачивают третий месяц, он и еще несколько сотрудников продолжают исправно ездить на работу в их Институт минералогии. Кто пошустрее и предприимчивее, – те ушли, в основном, в торговый бизнес.
До института ехал на автобусе зайцем, так как не было денег на проездной. В плотной утренней давке, уцепившись за поручень одной рукой, держа в другой, портфель с обедом, собранным женой; два бутерброда и термос с чаем. Все на чем он должен продержаться весь рабочий день. От безысходной тоски засосало под ложечкой. Перед глазами всплыл, словно кадр из фильма: новехонький черный «Мерседес» и Хвостокрутов в салоне за рулем.
Весь день на рабочем месте страдал от безделья. Время ползло, как сонная осенняя муха, уставшая биться об оконное стекло. От скуки раньше обеденного перерыва съел все два бутерброда и выпил весь чай из термоса. От безденежья бросил курить и выходил в коридор просто послоняться, часто натыкаясь на каких‑то незнакомых людей из арендованных офисов на их этаже. Повсюду таблички со стрелками‑указателями разных ООО, ТОО и прочих контор, в которые, словно по муравьиной тропе, неиссякаемо шел народ. Некоторые, завидев его в длинном коридоре, спрашивали где найти тот или иной офис. Он охотно показывал. За месяцы бесцельного шатания, уже неплохо ориентировался в пространстве длинного институтского пролета. Однако, вывески на конторах часто менялись, офисы закрывались. И не всегда это происходило тихо и мирно. Случались скандалы с привлечением милиции. Происходило подобное, как правило, по одному сценарию: народ собирался перед закрытым офисом. Сначала люди терпеливо ждали, потом начинали стучать, переходя на удары ногами по запертым дверям, за которыми беспрерывно звонил телефон. На шум открывались двери соседних контор и их сотрудники просили не мешать работать. Кто‑то вызывал наряд милиции и после долгого ожидания появлялся сотрудник ВОХР. Возмущенный народ, уже сплотившийся в единую силу, готовую штурмовать запертую дверь, всю свою агрессию вымещал на сотруднике охраны. Тот, беспомощно разводил руками:
– Знать ничего не знаю. Мало ли кто тут арендует!
Толпа после выплеска негатива на охранника и хорошенько выпустив свой пар в стенах институтского коридора, постепенно растворялась, оставляя в осадке самых стойких и непримиримых вместе с упертым телефонным аппаратом, явно перегретым от звонков, не умолкавших ни на минуту за запертой дверью. Такая история с арендаторами стала повторяться все чаще, становясь чем‑то привычным и обыденным для старожилов института. Для себя они сделали правильные выводы: мир полон жуликов и аферистов, часто их практически невозможно опознать среди обычных людей, ведь и сбежавшие из фиктивных контор и липовых фондов, были людьми с виду вполне симпатичными и культурными. И, вот, те на!
Глава 4 На ночь глядя
Вернувшись после работы в свои привычные старые стены, где уже лет пятнадцать не было ремонта, Василий уныло осмотрелся по сторонам. В следующем году ему полтинник, дочь Василиса вышла замуж и укатила с мужем‑военным на Дальний Восток. Так и остались они с Марусей в одиночестве. Но, возможно, все и к лучшему: – «Баба с возу, кобыле легче», норов у дочери с детства был крутым, пошла в свою тетку Агату. Пусть теперь законный муж с ней управляется. Не исключено, что гарнизоном там уже командует, стоит только китайцам сунуться!
Василий побрел на кухню, приготовить что‑то на ужин. У них с Марусей заведено еще с молодости: кто первый с работы вернулся – тому и фартук надевать, в смысле, куховарить. Высыпал в дуршлаг картошку и стал чистить под струйкой воды из крана, он всегда так делал. На плите закипела вода в кастрюле, Вася положил в нее картошку, посолил и накрыл крышкой.
Он слышал, как вернулась с работы Маруся. Вымыв руки после улицы, она вошла в кухню, где из‑под крышки кастрюльки выбивался пар и аппетитно булькала картошка.
– Вась, будь добр, почисть селедку. Ты знаешь, есть две вещи, которые я терпеть не могу: резать хлеб и чистить селедку. Мне легче кастрюлю борща сварить.
– Селедку чистить – занятие не самое интересное, но хлеб резать?!
– У каждого свои недостатки. Я тебя об этом еще перед свадьбой предупреждала. Мне проще кусок от буханки отломить, чем нарезать на ломтики.
– Ты чего‑то сегодня задержалась?
– Поступил срочный заказ на изготовление микстуры по рецепту, вот и пришлось заняться перед самым окончанием рабочей смены. На, – и она протянула Василию, завернутый в бумагу кусок колбасы. – Это от заказчицы Антонины Петровны, она из соседнего с нашей аптекой магазина. Материальное поощрение за срочную работу. Нарежь колбаски, пожалуйста и будет у нас с тобой вполне приличный ужин.
Жена устало села на кухонную табуретку, поджав ноги в меховых тапках из оленьей шкуры, те, что муж когда‑то привез из командировки, а Василий стал накрывать на стол: разложил по тарелкам горячую картошку, поставил плетенку с нарезанным хлебом, селедку с лучком, заправленную растительным маслом. Колбасу убрал в холодильник, – приберег на завтра.
Ели молча. Каждый думал о своем:
– Господи, жена принесла кусок колбасы – уже повод для хорошего настроения. Почти счастье. Разве для этого я родился, учился, закончил ВУЗ, ездил в экспедиции?
