Пассии

Помимо двухнедельных семинаров, в программу обучения в школе Сергея Светлого входили специальные летние лагеря, или кэмпы, как предпочитал называть их Сергей, тоже, как правило, двухнедельные и проходившие где‑нибудь на природе. Кэмпы были любимы всеми, кто в них участвовал, потому что, хотя и представляли собой стационарное пребывание в каком‑нибудь замечательном месте, по сути всегда были внутренним путешествием в неведомое. В программу кэмпов входили духовно‑оздоровительные практики вроде йоги, ци‑гуна, тай‑цзи‑цюаня и прочих. Кроме того, Светлый насыщал кэмпы магическими практиками, которые уходили своими корнями в традиции разных народов. Он также придумывал что‑то новое, придумывал зачастую спонтанно, поскольку, кто бы что о нём ни говорил, он всегда находился, что называется, в потоке и умел слушать себя и Вселенную (что, в сущности, было одним и тем же). Места для кэмпов подбирал сам Сергей и его ученики‑энтузиасты. География кэмпов была широка – берег Ладоги, Прибалтика, Карпаты, Крым, Южный Урал…

Однажды летом Гарик и Лена, вместе с сотней других учеников, отправились на поезде в небольшой город Юрьевец Ивановской области на берегу Волги. Оттуда на катере они в несколько приёмов переправились на заросший лесом песчаный остров посреди великой русской реки.

Поскольку у Лены был очередной приступ холодной ненависти ко всему живому (и к Гарику в особенности), Гарик установил свою одноместную палатку на небольшом отдалении от всех остальных. Очень скоро он понял, что рад полученной свободе от тяжёлых, в общем‑то, отношений с тяжёлым человеком по имени Лена. Проснувшись, он бежал купаться на Волгу. Потом валялся на берегу, ожидая, когда начнётся практика ци‑гун, которую вёл сам Сергей Светлый. Потом все завтракали. И начинались всякие практики, за которыми незаметно наступал летний вечер, и кто хотел, собирался у костров, а кто не хотел (Гарик относился как раз к таким) – проводил время в одиночестве.

Однажды вечером к Гарику подошёл Сергей Светлый и предложил покурить индейскую трубку. Гарик с некоторым удивлением согласился, и они пошли к палатке Сергея.

– Тебя, я вижу, привлекают индейские ритуалы, – сказал, затянувшись, всевидящий Светлый, передавая трубку Гарику.

– Да, это так, – спокойно ответил Гарик, затягиваясь и чувствуя, что проваливается в лёгкий транс, хотя в трубке точно был простой табак.

– Почему бы тебе не пойти завтра к Тыну, который будет учить, как делать ловца духов (Тыну был «горячим» эстонским парнем и сразу понравился Гарику)? – предложил Сергей.

– С радостью, – ответил Гарик из глубокой глубины.

– А как научишься, отправляйся на дальний конец острова и делай себе ловца. Ты и так один здесь. Так обрати это в пользу, – сказал Сергей с загадочной улыбкой.

Гарик отродясь не любил рукоделие, но эта идея ему понравилась, и он, вместе с десятком товарищей, отправился к Тыну. Тот неторопливо посвятил их в технологию изготовления ловца, которая была не так уж и сложна, но требовала терпения и внимательности. Потом Тыну, высокий, немного угловатый парень, говоривший с приятным прибалтийским акцентом, описал способы работы с ловцом, которые требовали не столько каких‑то особых «магических» действий и заклинаний, сколько глубокой внутренней сосредоточенности. На следующий день, ближе к вечеру, как посоветовал Тыну, Гарик отправился на дальний конец вытянутого в длину острова. Идти ему пришлось от силы километра три, но всё же звуки лагеря сюда уже не доносились, и он сразу почувствовал, что находится здесь один. Остров здесь сужался, и возникало ощущение, что ты со всех сторон окружён водой, и только узкая полоска суши соединяла тебя с землёй, на которой где‑то там жили люди.

 

Конец ознакомительного фрагмента