По праву моя

Умолять? Я не собираюсь унижаться перед ним. Я ни в чём не виновата. А он уже решил, что со мной сделает, мольбы здесь не помогут.

– Нет, – ответила, откуда только силы взяла.

– Смелая. Но меня все умоляют, – сказал, а я поверила, даже не сомневалась.

Снова встал передо мной. Я нагло посмотрела в его лицо. И про себя отметила, что он красивый. Не слащавой красотой, а какой‑то дикой, необузданной, как какой‑то хищник.

Он отошёл на несколько шагов назад и просто смотрел на меня. Меня колотило от нервов. Я хотела закричать, броситься на него с кулаками, потребовать, чтобы не тянул!

– Раздевайся, – услышала свой приговор.

Меня охватила паника. Только не это… Он собрался меня взять силой? Глаза начало жечь от подступивших слёз. Но выбора у меня не было. Я могла послать его, отказаться, так он разозлиться, и не понятно, что со мной случится. А сейчас есть призрачный шанс, что после он оставит меня в живых.

Трясущимися руками начала стягивать с себя рабочую одежду. Кофту, лосины, осталась в нижнем белье. Я не смотрела на своего мучителя, не могла. Мне было противно и неприятно.

– Бельё снимай, – безразличный голос.

Я резко выдохнула, словно меня ударили в живот. Я танцовщица и много раз ходила в белье перед другими ребятами, выступала. Но голой меня не видел ни один мужчина. И я не хочу, чтобы этот демон был первым.

Перекинула свои длинные волосы на грудь, полностью скрывая от посторонних глаз, и расстегнула бюстгальтер. Взялась за край трусиков… Внутри начался протест, слеза выкатилась из глаза, и я быстр её стёрла. Сделала глубокий вдох и спустила бельё по ногам.

Я смотрела в пол. Чувствовала, как мужчина подошёл ко мне и приставил холодное дуло пистолета к центру моей груди. Я вздрогнула от неожиданности и подняла глаза к его лицу. Да так и не смогла опустить, его чёрные омуты взяли меня в плен. Он тоже, не отрываясь, смотрел на меня. А рука с пистолетом опускалась всё ниже. У меня перехватило дыхание, когда металл царапнул кожу живота, но надолго не задержался, опустился вниз туда, где я хотела прикрыться.

– Натуральная рыжая, – хрипло произнёс, глядя мне в глаза.

Когда до меня дошёл смысл его слов, я покраснела, как маков цвет.

– Покажи свои руки, – отдал приказ.

Я вообще ничего не понимала. Мысли просто отказывали формироваться в моей голове.

Протянула ему руку. Он взял её и начал проверять… Вены. На одной руке, потом на другой.

– Зачем украла ампулы?

Я знала, что врать нельзя. Он поймёт и накажет.

– Для матери.

– Она наркоманка?

– Нет. Она после операции. Я думала, что возьму и никто не заметит. И тогда смогу купить нормальной еды домой. А потом поняла, что не смогу взять. Лучше буду голодать, чем сворую. Но положить на место не успела, раздался выстрел.

Мой палач задумчиво рассматривал меня. Такое ощущение, что мои слова вызвали у него недоумение.

– Почему так всё усложнила? Ты же ебабельная, нашла бы себе покровителя богатого, раздвинула бы ноги и отсасывала у него время от времени. Это лучше, быстрее и прибыльнее, чем драить унитазы.

Его грубость вводила в ступор. Я и раньше слышала такие разговоры, но вот так в открытую, в лицо… Такое может говорить только человек, наделённый определённой властью.

– Каждый зарабатывает, как может. Я лучше буду драить унитазы из последних сил, чем сосать чей‑то член за деньги.

Мне показалось, или я увидела в его глазах уважение? Наверное, схожу с ума.

– Как тебя зовут?

– Юля.

– Одевайся, Юля. Сейчас мои люди вынесут труп, избавишься от пятен крови. Потом можешь ехать домой. А вечером придёшь сюда, найдёшь меня.

Так быстро я ещё никогда не одевалась. Я просто не могла поверить в то, что меня не убили. Внутри был настоящий фейерверк из разных чувств. И я не могла вычленить ни одно. Зачем просит прийти вечером? Я не приду. Никогда больше меня не увидит и не найдет! Завтра же переедем с матерью. Убежим, скроемся.

– И, Юля, даже не думай, что тебе удастся скрыться от меня, – словно прочитал мои мысли. – Ты теперь принадлежишь мне.

 

3

 

Юля

 

Домой меня отвезли на машине. Я чувствовала себя преступницей. Еле передвигала ноги, пока шла к дверям общаги. Быстро поднялась на свой этаж и забежала в комнату. Мамы нигде не было. Признаться честно, я была рада. Не хочу сейчас с ней разбираться. Взяла вещи и пошла в душ.

– Привет, Юлька, – поздоровалась соседка из комнаты в конце коридора.

– Здравствуйте.

– Ты чего бледная такая? Заболела?

– Нет, всё хорошо, – постаралась улыбнуться, но не смогла.

– Понятно, – женщина посмотрела на меня внимательно, как‑то по‑матерински, и я едва не расплакалась от её взгляда. – Если что‑то надо – обращайся.

– Я знаю, спасибо, тетя Рая.

Дошла до душевой и закрыла за собой дверь. Уставилась в маленькое зеркало над раковиной, рассматривала своё отражение. Но почему‑то не могла смотреть на себя, мне было противно. Опустила взгляд на свои трясущиеся руки, и мне показалось, что под ногтями забилась кровь. Я с остервенением стала намыливать руки, смывать пену холодной водой. Ладони были чистыми, но я знала, что это не так. В голове сразу же всплыли картинки из воспоминаний, как я драила пятно крови после трупа… Боже…