Побег

Теперь денег нет. Бутерброды отчаянно стучались в память. Сейчас их достал бы из‑под того куста. Выкинул под куст? Наверное. Он сидел на корточках возле двери в подвал. Песок шевелился. Какая‑то тень отделилась и поползла по стене. Будто лизун. За лизуна тогда сильно получили с братом. Потому что лизун приклеился к потолку. И оставил от себя мокрое пятно. Вы чем думаете? У вас в головах пустота? Что это за игры?! Ещё кидали в обои, но там следы были тёмные. Их родители не видели. Больше ничего покупать не будем! И больше никаких карманных денег! Всё это было не страшно. Во дворе ждали друзья. Всегда кто‑то кого‑то ждал во дворе. Никакого телевизора! Марш делать уроки! Уроков нет? Книжки берите и читайте! Вот ничего не читаете, поэтому в головах пусто! Потом потолки портите! Кто будет убирать это пятно? Так никто и не убрал. Лёша всегда смотрел на него перед тем, как уснуть. И сейчас тёмное пятно ползало по подвалу. Сейчас ли? Это тот же лизун? Тогда где‑то должен быть брат. Это он решил подшутить. Так это не крысы! Это Диман! Он где‑то там, в темноте, просто притаился. Выходи! Никто не выходит. Почему рот не открывается? Рот слипся. Руками потрогал. Губ нет. Просто сплошная щека. Попробовал поморгать. Не получилось. Почему‑то одно сплошное тёмное пятно. Огромное тёмное пятно налипло на глаза. Он моргал и вращал глазами по сторонам. Без толку. Пятно никуда не делось. Резко открылась дверь подвала. Шаги по песку. Тяжёлые. Его не видно, потому что он сбоку от двери. Там темно. Но почему не стало светлее от двери? Шаги по песку. Тяжёлые. Но никого нет! Откуда‑то взялось ведро. Синее с чёрной ручкой. Это ведро прыгало по песку. От него такие шаги? По спине что‑то поползло. Мурашки? Он попробовал отползти от стены. Ничего не получилось. Чем‑то зацепился. За шершавую стену. Шир‑шир‑шир. Вся куртка будет грязная. Лёша! Что ты за свинья? Это не он. Это всё огромный лизун в подвале. И новогоднее ведро. В нём были мандарины, но они рассыпались по песку. Хотя бы один мандарин поймать. Не смог. Мандарины раскатились по тёмным углам. Нужно их собрать. Лёша! Бери тряпку в руки! Мой тщательнее! Что ты колчерукий такой! Колченогий. Теперь колчерукий. Всегда так обидно. Хотя старался. От тряпки так мокро рукам. Почему‑то мокро ногам. Хочется пить. И звать кого‑то. Потому что в подвале огромный тёмный лизун. И вовсе это не Диман в темноте. Крыс‑крыс‑крыс? Шшшшшшшш. Змея? Шшшшшшш. Родился в год Змеи. А ты в какой? Год Быка. Год отца. Больше ничей не запомнился. Бык большой и крутой, с упрямыми и острыми рогами. Он всего лишь змея. Что‑то проползло по руке. Не смог ею дёрнуть. Как будто песок затянул. Зубучие пески. С зубами связаны? Там под песком зубы, они кусаются. Поэтому зубучие. Ноги тоже не шевелятся. Какие‑то муравьи ползут по ногам. Наверняка рыжие! Самые больные! Они кусаются. По всему телу разбежались и кусаются. Он не может их скинуть. Руки в песке. Вместо рта щека. Тонет в темноте. Тогда Серый его вытащил. Серый! Мана! Никто не покинул пределов его рта. Потому что рта не было. Как же больно кусают муравьи! Темнота забиралась даже внутрь. Он сейчас утонет в темноте. Потому что не может даже воздуха вдохнуть. Полной грудью. Давай, засекаю! Не дыши. Держи. Держи! Де‑е‑е‑е‑е‑ержи‑и‑и‑и‑и‑и! Ну куда ж ты! Всего лишь минуту продержался. Человек может продержаться без воздуха свободно три минуты. А зачем? Чтобы под водой можно было проплыть. А зачем? Чтобы можно было уплыть от темноты. А зачем? Чтобы не было страшно. Сейчас страшно. Но плыть не может. Потому что зубучие пески. Муравьи стали кусать щёки. Забираться в ноздри.

Лёша резко проснулся оттого, что всё тело онемело. Он сидел на корточках, спиной прижался к стене. Голову еле поднял. Всё болело и кололось. Полоска света стала смелее. Наступило утро? Просто стало светлее. Он аккуратно попытался встать, но не смог. Пятки кололо. Как будто в ботинки насыпали иголок. Да, тех самых, мартовских, с ёлки, которую родители всегда называют сосной. Нужно уходить из подвала. Здесь становится небезопасно. Всё равно в темноте светить нечем. А труба не такая уж и тёплая.

Он открыл дверь подвала. Раскинулся перед глазами двор. В тисках двух домов друг напротив друга. У отца есть чёрные тиски, которыми тот часто что‑то зажимает. С левой стороны притаились машины. Они спали. И люди в домах тоже спали. С правой стороны стояли два деревянных ларька. К дороге передом, ко двору задом. В этих ларьках что‑то покупали даже домой. Хотя обычно Лёша покупал несколько жвачек по пятьдесят копеек за штуку. По ногам продолжали бегать муравьи, но уже в меньшем количестве, они убегали прочь от Лёши. Солнце осмелело. Подсветило утро. Но никого на улице ещё не было. Ларьки ещё наверняка спали. Только магазин в доме напротив работал без перерыва. Даже ночью работал. «Анна». 24 часа.

Где его рюкзак? Мысль муравьём укусила мозг. Ай. Всё это время рюкзак Лёша носил с собой. Может, из‑за этого спина устала? Конечно. Не из‑за десятков километров. Не из‑за того, что спал на земле. Не из‑за того, что спал на песке. Именно потому, что ходил с рюкзаком. Нужно теперь его оставить. Где? В подвале. Где ж ещё. Темнота будет его охранять. А как же крысы? В рюкзаке нет еды. Там только тетради и учебники. Пусть даже проверят своими шевелящимися носами. Он поставил рюкзак под трубу в самом тёмном углу подвала. Укрыл рюкзак плотной темнотой, закрыв за собой дверь.

Затылком почувствовал, как над ним навис второй этаж квартиры. Они спят? Или уже смотрят в окно? Хотят его заметить. И тут же закричать в окно. Лё‑о‑о‑о‑о‑о‑о‑о‑о‑о‑о‑о‑ша‑а‑а‑а‑а‑а‑а‑а‑а‑а‑а‑а‑а‑а! Жи‑и‑и‑и‑и‑ва‑а‑а‑а‑а‑а да‑а‑а‑а‑а‑а‑а‑мо‑о‑о‑о‑о‑о‑о‑о‑о‑ой! И миллион восклицательных искр. Такой крик можно услышать на другом конце города. Поэтому нужно уходить аккуратно. Лёша отступал от дома муравьиными шагами. Смотрел внимательно на окна. Они были пустыми. В шторках, но без людей. Брата увидит самым последним, если он там будет. Шаг за шагом окно открывалось всё больше. Никого там не было. Никто не ждал его у окна. Волна облегчения окончательно сбросила бегающих по телу муравьёв. И Лёша побежал со двора. Чтобы быстрее скрыться из виду.

В животе была ноющая пустота. За спиной остался неподвижный дом. Суровые родители внутри. Интересно, когда они спят, у них такие же суровые лица? Так же сдвинуты брови? Так же сжаты губы? Ну и пусть. Лёша пробежал мимо ларьков. Закрыты. Пересёк дорогу. Пустая. Хотя с какой‑то стороны доносился звук машины. Без рюкзака было легче. Точно? Скорее да. В карманах не было даже случайно завалявшейся монетки. Хотя бы пять рублей. Хотя это много. Все деньги в копилке. Отец приносил им после службы синенькие бумажки. На них было что‑то нарисовано. И рядом с рисунком цифра пятьдесят. Целое состояние. Они с братом копили. Не очень успешно получалось, но они старались. Хотя бы пять. Тогда он смог бы прогнать ноющую пустоту, как пугающую темноту огнём.