Попутчица
Девушка недоуменно уставилась на него.
– Я говорю, ни вещей, ни сумки. Налегке?
Попутчица закивала. Вадим пожал плечами, а его какое дело?
– Я еду в Питер. Тебя до куда добросить?
– Мне все равно. Можно и в Питер, – пробормотала незнакомка.
– Хорошо. Я Вадим.
– Ева.
– Вот и познакомились. Что же ты делала на дороге в такую погоду? Замерзла?
Ева зябко повела плечами и кивнула. Мужчина отрегулировал печку, сделал обдув на девушку.
– Лучше?
Она кивнула.
Вадим потянулся в двери и, достав из кармашка фляжку, протянул её Еве.
– Выпей, это коньяк. Согреешься быстрее.
Девушка прикоснулась к его руке, когда брала фляжку. Её прикосновения были ледяными, видимо действительно окоченела на трассе, замерзла. Она поднесла к губам и сделала глоток. Горло обожгло, девушка ойкнула и закашлялась.
– Да, пойло пробирает, но зато эффект есть, – улыбнулся Вадим. Второй глоток пошел уже легче, затем третий, четвертый. Она расслаблялась, это было заметно по посадке, по тому как она расправляла волосы, которые подсохли и уже не висели паклями. Её щеки покрыл румянец. Да она красавица. Рыжеволосая, стройная и с обалденными зелеными глазищами.
Что заставило её выйти на трассу? В голове у Вадима пронеслась мысль, не проститутка ли она? Может, она зарабатывает на жизнь на этой сибирской дороге. А что? Каждый крутится как умеет!
Девушка посмотрела на него и засмущалась:
– Прости меня. Вот свалилась на твою голову. У меня умерла мама, недавно похороны были, теперь в этом городе меня ничто не держит.
– Соболезную.
– Спасибо. Мама болела, рак.
– А отец?
– Мы вдвоем с мамой жили. Всегда. Нет у меня отца, – грустно произнесла девушка, делая еще глоток.
Попутчик, чужой человек, алкоголь, усталость – все это составные задушевной беседы в дороге. Все равно ты человека больше никогда не увидишь! Какая разница!
– А ты?
– А я женат. У меня есть и мать, и отец, но они разведены. Все живы, – произнес Вадим.
– Женат. Звучит как приговор! – улыбнулась Ева. Её улыбка была такая наивная, такая… необычная. Она словно светилась вся изнутри. Вадим невольно засмотрелся.
– Нет, не как приговор.
– Да? Обычно мужчины расценивают брак как посягательство на свободу!
– Не в моем случае! Осознанный выбор!
– Повезло!
– А ты?
– Я? Нее, я не замужем. Наверное, этим нельзя гордиться, в моем возрасте, но я горжусь.
– В твоем возрасте?
– Угу.
Ева уже вполне по‑хозяйски расположилась на сиденье: разулась, подогнула под себя ноги, распушила высохшие волосы, стянула кофту. Сейчас она была в джинсах и футболке. Худенькая, маленькая девочка.
– Тебе не больше 20, – засмеялся Вадим, – рано о браке думать!
– Мне 25.
Вадим удивленно уставился на попутчицу.
– Сколько?
– 25, – Ева запрокинула голову и засмеялась. Звонко, по‑детски, во весь голос.
– Кхм… Ну, тогда можно и подумать, – проворчал Вадим, думая, что его попросту обманули. Ей 25? Да бред! Бред!
За окном сгущались сумерки, они проехали уже несколько областей, дождь прекратился, мужчина даже не помнил, когда это произошло. Заболтался с Евой. А сейчас он понимал, что его клонит ко сну, глаза просто слипаются, усталость… Целый день за рулем. Но это ничего еще два дня, и он дома.
– Ева, нам нужен мотель.
Девушка зашевелилась на кресле, по всей видимости она прикорнула. Сонно потирая глаза, она потянулась, отчего стала заметна её достаточно красивая и вполне большая грудь, запрокинув голову, взору Вадима открылась её длинная шея.
– Вадим, у меня… Я могу в машине поспать, – пролепетала она.
Мужчина хмыкнул. Через пару минут они припарковались на парковке у придорожного мотеля, зашли внутрь, сняли один номер с двумя кроватями и заказали ужин в номер.
Войдя в номер, Ева с разрешения Вадима ускакала в душ, оставив мужчину разбираться с ужином и прочими премудростями. Через 20 минут она вышла замотанная в полотенце, румяная и довольная.
– Ванная свободна!
– Ужин будет через 15 минут. Я как раз успею, – теперь была очередь Вадима скрываться за заветной дверью.
ГЛАВА 7
Лина знала, что отцу нужен был этот брак. Единственное, чего она не понимала, секретность всего этого мероприятия, отец никогда не говорил, кто это и для чего, просто в общих словах описал выгоду этого союза. А выгода была очевидна. Очень даже очевидна. Объединение капиталов.
И свою роль Лина представляла очень даже хорошо. Нет, отец не ставил ей условия в верности и прочей супружеской хрени, он просто надеялся на её благоразумие и умение скрывать информацию, если для этого будет необходимость. Поэтому он так легко говорил про Геру…
Гера, Гера, Гера… Нет, Лина не имела ничего на его счет, никаких притязаний. Замуж за него она не рвалась, да и будем честными, она вообще не хотела замуж. И если бы не просьба отца – она бы и сейчас не думала обо всем этом. Но…
Но! Она не могла подвести отца. Не могла. Пусть у него в прошлом и имелся грешок по отношению к маме, по отношению к ней.. Но в свое время он её спас, спас, когда она без ничего приехала в Москву, когда попала в переплет, он её спас.
