Попутчица
Она приехала в Москву налегке: кроме паспорта, диплома, трудовой и пары десятков тысяч рублей у неё ничего не было. Ничего. Ни работы, ни жилья – ничего. Да еще и это она умудрилась потерять, прям нелепица какая – потерять все деньги и документы. Единственную свою ценность! В первый же день.
Полиция попросту отмахнулась, не буквально, заявление приняли, но на этом пожалуй и все. Сотникова Евангелина Сергеевна осталась с пустыми руками на улице. Ай, нет, не с пустыми, со справкой об утере документов.
Она сидела на лавочке и заливалась слезами, просто рыдала, захлебываясь в своих слезах и соплях.
– Лена, – услышала она шепот рядом с собой. Повернувшись на звук она увидела мужчину в возрасте, который смотрел на неё и не отводил взгляда.
– Нет, вы ошиблись, – всхлипнула Лина.
– Нееет, я не ошибся, Лена. Не ошибся.
Лина напряглась, она, конечно, знала, что Москва богата на дурачков, но чтобы все в один день – это было слишком!
Откинув волосы с лица, она посмотрела на сидевшего рядом мужчину. Он выглядел очень дорого, представительно, сразу видно, что эта лавочка была не его пристанищем. Русые волосы, коротко стриженные, тонкие губы, которые он поджимал, щетина и… зеленые глаза. Как у неё!
– Сотникова…
Лина медленно кивнула.
– Евангелина.
Лина еще раз кивнула.
– Сотникова Елена – твоя мать.
Снова кивок головы.
– Ну, здравствуй, дочь!
Она бредит, спит или просто пьяная? Дочь? Он назвал её дочерью? Этот человек… Лина захлебывалась в эмоциях!
– Вы… Вы…, – она фурией взметнулась со скамейки, подлетела к мужчине и начала лупасить по нему со всей силы: по груди, по лицу, по рукам. Он не останавливал. Он просто сделал кому‑то знак и продолжал сидеть. Выплеснув все свои эмоции, Лина закрыла лицо руками и расплакалась. Только тогда мужчина позволил себе встать, обнял её за плечи и повел. Пара жестов, и она уже сидит в теплой машине, рядом с ним, в руках у неё бутылка воды, а автомобиль плавно рассекает по улицам столицы.
– Как? – прошептала девушка, делая глоток.
– Связи, – произнес мужчина, отворачиваясь к окну. – Связи.
Затем он пододвинулся к ней поближе и посмотрел ей в глаза:
– Мне сообщили, как только приняли твое заявление. Дочка Сотниковой Елены, с моим отчеством. Я не раздумывая помчался к тебе и не ошибся. Ева..
– Не называй меня так! Только мама так называла.
– Хорошо, – согласился мужчина. – Тогда Лина.
Девушка кивнула, давая свое согласие на это имя.
Мужчина протянул ей сверток. Просто положил ей на колени и молчал.
– Что это?
– Документы.
– Чьи?
– Твои.
– Вы так быстро их нашли?
– Они готовы были давно. Это твои новые документы.
Лина развернула сверток, на колени выпал паспорт РФ, заграничный паспорт, диплом, трудовая и остальной набор бумаг и справок: Горская Евангелина Сергеевна.
– Горская?
– А какая?
– Я Сотникова.
– Увы. Моя фамилия Горский. А ты – моя дочь.
Лина усмехнулась:
– Так быстро, и дочь. А если не ваша?
Гора засмеялся:
– Моя! Истинная.
– И вы думаете за все годы вашего отсутствия бросить мне новое имя, сказать, что вы мой отец, и на этом всё?
– Нет. Я такого не говорил.
– Моя мама умерла. Умерла от рака. Тяжело умерла, – воскликнула Лина в сердцах.
– Я знаю.
Сухое «Я знаю»! Одна фраза, и все!
ГЛАВА 8
4 года назад.
После душа и бутылки вина, их разморило. Вадим развалился на кровати, скинув с себя футболку и оставшись в одних джинсах. Ева же, закутавшись в полотенце, натянула до подбородка одеяло на своей кровати.
– От кого бежишь?
Вопрос прозвучал неожиданно, нет, она вполне себе предполагала, что вопросы будут, но не сегодня. Не сейчас, она не была готова! Вадим повернулся на своей кровати на правый бок, подперев голову рукой, опершись на согнутую в локте конечность. Он смотрел прямо в глаза, смотрел так, что у Евы захватило дыхание: пронизывающе, с интересом и… возбуждающе?
Она никогда не тянулась с такой силой к мужчине, от него исходил магнетизм, сила, энергия и что‑то еще. Что‑то, что ей было неведомо. В голове гудело от выпитого, коньяк и вино тяжелым грузом легли на её непривыкший к алкоголю организм. Тело было словно ватным, а язык.. чужим. Мысли в голове путались и хотелось какого‑то безумства.
– Я убила человека, – заплетающимся языком проговорила Ева, не отрывая взгляда от мужчины.
Вадим запрокинул голову и засмеялся, смех растекся по девушке словно мед, он обволакивал, притягивал, расслаблял и зарождал неведомые доселе ощущения, где‑то внутри, внизу живота. Она посмотрела на смеющегося мужчину и облизнула губы, непроизвольно, просто провела по ним языком. Перед её глазами был кадык, который приходил в движение от звуков, которые издавал мужчина. Это было… это было красиво. Ни один мужчина не вызывал в ней таких чувств, таких эмоций. Это пугало!
– Насмешила! – произнес мужчина.
