Последнее дежурство
– Верно, такая вот беда приключилась…
– Погоди маленько, – Гуллих шмыгнул обратно в подсобку и спустя пару минут вышел оттуда с округлым камнем величиной с гусиное яйцо, – на, держи! Помнишь в позапрошлом году, я с рентгенологами сплавлялся по горной реке на байдарках? В одном таежном посёлке случайно познакомился с шаманихой. Интересовался у неё спецификой паранормальной деятельности… то да сё… Жизнь человека, коллега, уходит на пляжи, шопинг, командировки, короче, растворяется в мелочах. Ведь одни любят лото, другие – карты, лишь единицы – снисходят до шахмат. Что такое наша врачебная профессия? Кошмар! Вот я после ординатуры устроился в анестезиологию, пошел за врачебным опытом, иногда застревал на дежурствах до полутора суток. Хватило сил на пару месяцев, а потом началось. Раньше думал, что меня подобная проблема не коснется никогда. Вроде бы и надо жить организму, но как‑то вяло хочется. В голове всё время работа и разбор полетов. Долго не мог прийти в боеготовность. Даже секс стал напоминать совокупление ленивцев. Бабуся тогда подарила мне магический оберег из белого нефрита на память. Сказала, что злых духов отгоняет! Меня камушек крепко выручал! Инке его и передай! Скажи, лично ей от потомственной знахарки прислано…
Отполированный до блеска минерал приятно холодил ладони Андрея, в свете коридорных ламп гладкая поверхность сверкала голубыми искорками.
– Респектую! Однако если у тебя, Герман, цель – паховую грыжёнку в кило весом из‑за мешков заработать, приходи без стеснения на хирургическую реабилитацию, – пожал руку анестезиолога Андрей.
– Будущее неведомо! Цели в обывательском понимании – окончить вуз, купить кооперативную квартиру, машину – хороши для достижения краткосрочных выгод. Но строить по ним целую жизнь невозможно, – беспечно изрек Гера.
– Согласен, что истина всегда лежит глубоко. – помахал на прощание Андрей и, с трудом открыв тяжелую дверь, прошмыгнул в реанимацию.
Инесса с Андреем медленно шли мимо широких кроватей с больными. В палате царил полумрак, тихо шелестели аппараты искусственного дыхания, пищали мониторы круглосуточного наблюдения. Склонившись над столом, дежурная медсестра переписывала в тетрадку врачебные назначения. Хирурги остановились возле маленькой девочки, оперированной накануне по поводу врожденной аномалии почки. Малышка еще находилась в медикаментозном сне, ее бледные ручонки обнимали забавного розового пупса. Инесса вдруг отошла к окну, откуда донеслось сдавленное всхлипывание. Андрей мысленно обругал себя:
– Кретин… Сообразил, куда бедняжку притащить! Маразм, кажется, у меня крепчает, пора принять таблетки…
Он в растерянности подошел к Инне и неловко погладил вздрагивающие от плача плечи.
Она повернула к нему мокрое от слез лицо и выдохнула:
– Как мне плохо, Андрюша… Я жить больше не могу и не хочу… Мне вчера такой плохой сон приснился, что даже сейчас хожу и вспоминаю… Поняла, что просто так от него избавиться не смогу, надо его обсудить. Мне кошмары никогда не снились, один кошмар за всю жизнь не в счет, зато вчера мое подсознание прилично отыгралось… Сынок маленький приснился… у него было очень бледное лицо, отсутствующее какое‑то выражение. А обнял меня, и показалось, что я самая счастливая на всем свете! Но даже во сне я все время думала, почему мне так хорошо с ним. Разговаривал со мной шепотом, исчезал и потом опять появлялся. Вдруг говорит – «Мам, с боженькой поговори, чтобы он нам вечную жизнь подарил!». Я пыталась сказать ему ободряющие слова, а сын сам позвонил в скорую. Тут же приехала машина с крестом, но я чувствовала, что в ней сидит не врач, а кто‑то опасный. Примерно метр ростом, одетый в серую мешковину, кожа серого цвета, редко растущие на голове седые длинные волосы и желтые без зрачков глаза. Он стал тянуть свои длинные руки в нашу сторону. Игорек говорит – «Бука пришел!». Тут я проснулась… наверно, меня к себе зовет…
– Дед еще меня учил, про кошмарный сон нужно сказать поутру – «Куда ночь, туда и сон». У тебя напряженный график работы, отчеты, долгое сидение за историями болезней и безумный поток информации. Сплошные стрессы. Ритм бешеный!
– А моя бабушка подставляла руки под холодную воду и произносила – «Куда вода, туда и сон».
– Всё образуется, вот увидишь! Думаешь о сыне, потому он и снится… Принцип доминанты, такова физиология человека. Получай презент от Гуллиха, ауру твою он чистить будет от всякого негатива! Деталей не знаю, у Генки самого спросишь при встрече, но вещь проверенная временем… Смешение процессов живой и неживой природы в одной ипостаси.
Он вынул из кармана своего халата раритетный амулет и вложил женщине в узкую ладонь.
Они вышли в коридор реанимации. Дверь в кабинет дежурного реаниматолога была распахнута настежь. Кто‑то из врачей тихо наигрывал на гитаре популярную песенку местного сочинения:
Реанимация: ни – явь, ни – сон…
То – кажется, то – есть… черед заскоков.
Здесь, кто к чему за что приговорен,
Лишь эскулапы в теме да пороки.
У коматозных оборот иной,
Глаз медсестры ночной слегка недремлющ.
Безбашенные с утками меж ног,
Загробному промоушену внемлют.
«Рукой подать до лунного пятна!»
Беснуется примотанный ширяльщик,
Ему кровать лечебная тесна
И муторно от суррогатной фальши.
Напротив, источая стекломой,
До пены на губах бухтит пьянчуга.
«Ништяк! Все б устаканилось само,
Когда б не перли бесы из фрамуги!»
Поодаль отдыхает от мозгов
Удавленник, обиженный любезной,
Припасено без счета хомутов
Для жеребцов, кумекалкой болезных.
Вблизи щетинистых мужицких рож
На койкоместе посередке зала,
Залетчица, уже впадая в дрожь,
От криминального аборта вЯла.
На стуле посреди комнаты сидел пунцовый от напряжения заведующий реанимацией Куликов и сверлил глазами тазик с водой, где плавал белый шарик. Андрей вежливо поинтересовался:
