Повелители ветров
Сложно отделаться от мысли, что метро чем‑то напоминает огромного кашалота. Особенно если смотреть, поднимаясь на эскалаторе и видя аркообразный свод, будто пасть страшных размеров распахнулась и всасывает в себя нескончаемый поток людской массы. Затем, очевидно, пожирает их, ибо куда деваются люди, пока едешь, – не видно, замечаешь только, что люди исчезают. Причем ручьи эти на совершенно добровольной основе уходят в неизвестность. Страшно. Боже, какой бред, бывает, лезет в голову.
Наконец Марина села в поезд. Стояла под грузом людей и их тяжелых мыслей. Она не была исключением: в голове крутились дурацкие вопросы, на которые не существует ответов.
Вдруг что‑то необычное и яркое отвлекло ее внимание. Напротив, в соседнем вагоне, ехала девушка лет двадцати. Кудрявая лохматая голова: волосы наполовину собраны в хвост, наполовину мягкими прядями спадают на лицо. Огромный желтый пуховик – оверсайз нынче в моде. На фоне практичной черно‑серой верхней одежды она была словно вспышка. Хотя надо признать, выделялась она не столько цветом пуховика, сколько тем фактом, что танцевала. В ушах у нее были наушники, и она просто не могла удержать тело и аккомпанировала музыкантам филигранно отточенными движениями.
Оторваться от девушки было невозможно, хотя все остальные люди упорно отводили от нее глаза, как будто с ней было что‑то не в порядке или лицо уродовал шрам. Но ей было глубоко плевать на это – она была свободна. Сложно представить человека более свободного, чем тот, кто может себе позволить танцевать в переполненном вагоне метро.
«Почему я не могу быть такой же? Почему я не ощущаю свободу? Почему я хотя бы не рядом с такими людьми, как эта девушка?» – Марина продолжала смотреть на девушку через стекло вагона.
Изучение жизни было смыслом существования Марины. Тем невероятнее стало осознание, в какой точке она оказалась. Все настоящее будто ушло: друзья, спорт, юмор, прогулки по городу. Все то, что составляло ядро ее самой. Девушка и сама была бы рада найти объяснение причины, приведшей ее к ненавистной работе, угрюмому и прагматичному настроению, непонятному окружению и, конечно, социальным сетям. В последнее время целые часы уходили на просматривание бесконечных лент новостей. Это была вынужденная мера, необходимая, чтобы время медленно, но текло, и завтра все‑таки наступало.
Однако было в Марине одно качество, которое позволяло держаться, – вера, что новый день принесет что‑то или кого‑то хорошего, после чего все окончательно изменится. Только ничего не происходило, ответов не было, а время действительно шло.
* * *
После работы договорились встретиться с Алиской – самой близкой подругой. Зашли в недавно открывшийся ресторан на Патриарших. Громкая реклама и бесплатное шампанское при заказе основного блюда: неплохая реклама для заманивания страждущих.
Девушки расселись на не слишком удобные стулья, и официант в белой рубашке принес шампанское.
– Скажи, выходить мне замуж за Кирилла? – Алиса требовательно смотрела на Марину, – и, пожалуйста, не надо проповедей из серии, что я должна сама выбрать, просто можешь мне ответить нормально хоть раз, без этой твоей психологии и без «Это должен быть твой выбор».
Честно говоря, от такого поворота событий Марина потеряла дар речи и как рыба открывала – закрывала рот.
– Алиса, ты серьезно меня об этом спрашиваешь?
– А что такого сложного в этом вопросе? – Алиса капризно сложила губки в трубочку. – Ты же у нас умная, вот и скажи, нужно ли мне выходить за Кирилла замуж?
«И это моя лучшая подруга? Кем и зачем я себя окружила, не пойму?» – пронеслось у Марины в голове.
– Ты его любишь? – стараясь быть тактичной, задала встречный вопрос.
– Вроде люблю, но он не хочет меняться ради меня, не хочет искать новую работу, поэтому я не знаю.
– И ты решила, что знаю я? – Марина пыталась говорить как можно спокойнее, но голос выдавал ее возмущение.
– Почему ты злишься, понять не могу.
Алиса требовала ответа и искренне не могла понять причину, почему лучшая подруга не хочет помочь решить ее вопрос.
* * *
Новый рабочий день начался с необычной просьбы.
– Марина, зайди, пожалуйста, к директору, – просунув аккуратную головку в дверь, крикнула секретарь Варвара.
Марина лихорадочно начала вспоминать, что могла забыть или как накосячить. «Счета выставлены, договоры заполнены, гневных отзывов не было. Может, меня неожиданно решили уволить в связи с сокращением штата или сложной экономической обстановкой? Что ж, неудивительно, может, это и к лучшему. Хотя к какому лучшему? Что мне делать? Почему со мной всегда так? Как же я устала». Поток мыслей, словно вихрь, пронесся в голове, и это за несколько шагов, которые нужно пройти между двумя кабинетами.
– Михаил Владимирович, можно? – с веселой улыбкой спросила девушка.
– Марина, конечно, заходите.
Мужчина около сорока лет встал и мягко закрыл дверь за вошедшей в комнату сотрудницей.
– Марина, я вот по какому делу вас вызвал. В этом месяце мы считали премии, и когда свели всю отчетность, оказалось, что вы у нас самый результативный сотрудник. Благодаря последней сделке с клиентами в Турции, вы оказались далеко впереди своих коллег. Согласно политике нашей компании существует поощрение особо отличившихся сотрудников путевками. И в этом году мы приняли решение, что вы будете тем самым сотрудником.
– Путевка для меня? – голос был такой тихий, что приходилось прислушиваться.
– Да. У вас есть возражения?
– Нет. А куда?
– Куба.
– Куба?
– Куба!
* * *
Стремительная подготовка к поездке: попытка найти зимой купальник, солнцезащитный крем, передать дела коллегам – все сжалось в один большой комок суеты. Однако в какой‑то момент Марина все же обнаружила себя в зале ожидания аэропорта. Усевшись на пластмассовый стульчик, она выдохнула и осмотрелась по сторонам. Тут и там люди спешили на посадку или, наоборот, бесцельно блуждали, ожидая, когда подадут борт.
Марина была настолько замотана суетой своей жизни, что практически не различала лиц людей: все они были просто мужчинами и женщинами, которые оказались с ней в одном пространстве аэропорта.
