Пробуждение. Кровь и Обман. Том 2
– Кряква, значит? – усмехнулась Марьяна.
– Да, госпожа. – тихо ответил парень.
– Госпожа в замке, а я Ведьма. – толкнула парня прочь с дороги женщина. Тот покорно отступил, пропуская ее.
– Каким цветом ваше имя на дверь нанести? – спросил он, сглотнув.
– Я сама нарисую. – отмахнулась женщина, захлопнув дверь за собой и шагнув к ограждению.
Опираясь на железные перила, она осмотрела раскинувшееся под ее взглядом поселение бандитов. Где‑то трахались прямо на виду, кто‑то устроил потасовку, несколько ребятишек сражалась за кусок недоеденной куриной ножки.
В Логове царил абсолютнейший хаос, контроль над которым держал один единственный мужчина по имени Кремень. Каким образом он умудрился собрать такую крупную банду – она не знала, но узнать это не должно было составить труда.
– Что ж… Кряква. – Марьяна глянула на парня. – Где тут что? Показывай, чтоб не заплутала и не убила кого.
Парень кивнул и жестом пригласил ее следовать за ним.
Они прошли к лестнице и направились вниз. Проходя мимо криво сколоченных комнатушек бандитов, расположенных под жилым отсеком для избранных, расположенным наверху, она отмечала про себя бедственное состояние многих жителей этого места.
Многие бандиты недоедали – явно лишаемые пищи более крупными и сильными собратьями. Женщины с легкостью меняли партнеров – на ее глазах два бандита подрались из‑за невысокой, черноволосой девчушки, и та с радостью сиганула на выигравшего у ее парня бой мужчину, тут же показывая, что готова на все.
Выйдя на улицу, где воздух не провонял кровью, потом и грязью, Марьяну повели вокруг фабрики, попутно объясняя где что расположено. Женщина жадно все запоминала, отмечая самые маленькие детали и в пол уха слушая что говорил ей о правилах и порядках Кряква.
В сгущавшихся сумерках она заметила смену караула – на ночную смену заступали новые стражи, принимая от уходящих стражей огнестрельное оружие.
Гадая, где они могли раздобыть автоматы и винтовки, Марьяна глубоко задумалась.
Наконец, Кряква подвел ее к столу выдачи пайка, минуя очередь, и Марьяна усмехнулась, увидев очень много злых взглядов, обращенных на нее. Ей всучили полкурицы, завернутой в тряпье, и махнули прочь.
Хохотнув, Марьяна последовала за своим сопровождающим, который провел ее обратно в фабрику – через другие двери, расположенные позади здания, где раньше располагался гараж для грузовиков и погрузочная зона. Женщина бросила взгляд на складское помещение, где стояли ящики с выпивкой и какие‑то припасы, а потом разглядела пару стариков, тщательно все записывающих в крупные записные книжки.
«Бухгалтеры постапокалипсиса.» – усмехнулась про себя Марьяна, понимая насколько тщательно Кремень следил за своим Логовом.
Подведя женщину к сурово выглядящему толстяку, Кряква приветственно махнул ему рукой.
– Паек выпивки. – парень кивнул на Марьяну. – Кремень приказал.
Толстяк нахмурился пуще прежнего и шагнул за дверь, расположенную позади. Некоторое время его не было, потом он вышел и поставил на стол перед Марьяной бутылку качественного виски.
Женщина схватила бутылку и направилась прочь, не дожидаясь парня.
Кряква нагнал ее, но заметил, что она направлялась обратно в свою комнату.
– Исчезни. – зарычала на него Марьяна. – Я устала.
Парень молча ретировался, оставив ее в покое.
Женщина вернулась в комнату, быстро поняла, что никто в ее отсутствие не входил, и принялась за очень неприятную работу.
Несколько часов спустя полученные в бою костяные трофеи сушились на тряпке, разложенной на кухонном уголке.
* * *
Она оглянулась на биту, которую достала из торбы, и пожевала губу, думая, что именно ей предстояло совершить в наступившем новом дне. Марьяна услышала стук в дверь и обернулась.
– Отвалите! – рявкнула она.
– Готова к рейду, Ведьма? – усмехающийся голос Кремня прозвучал за дверью.
Марьяна скрипнула зубами и опустила взгляд на обнаженную грудь – она обтиралась перед тем, как одеться.
– Входи. – кратко, смягчившимся голосом, произнесла она.
Дверь открылась, медленно распахнувшись от толчка трости и на пороге застыл, опираясь плечом о косяк, Кремень. Увидев женщину без футболки, он расплылся в очень довольной улыбке, а глаза его чуть зажмурились, наслаждаясь видом.
Не обращая на него внимания, она потянулась к лифчику и верхней одежде, облачаясь очень медленно, дразня мужчину. Наконец, она принялась надевать свои доспехи, краем глаза заметив, как мужчина прикусил губу, явно думая о ее теле.
Подхватив биту, Марьяна шагнула к Кремню и сладко улыбнулась ему.
– Вот теперь я готова. – сказала она и он провел ладонью по ее талии, потом рванул к себе, жадно впившись в ее губы поцелуем.
– Я буду смаковать тот день, когда ты станешь моей… – прорычал он несколько долгих мгновений спустя.
– А до тех пор… можешь мечтать о том, что хочешь сделать со мной в постели, на полу, на столе, у стены… – она погладила его промежность ладонью и усмехнулась, видя, как он закатил глаза и скрипнул зубами.
Он нагнулся к ней, обхватывая ее бедра руками, и развернулся с ней, рыча. Подтолкнув ее к выходу, он шлепнул по ее заднице, подавляя невыносимое желание бросить ее на матрас и овладеть ею.
Они вышли наружу, где их встретили несколько истощенных мужчин, смотрящих в землю. Рабы держали восемь лошадей под уздцы, ожидая бандитов.
Кремень подошел к крупному вороному жеребцу и погладил гиганта по носу, усмехнувшись. Запрыгнув в седло, он рывком развернул лошадь, заставив паренька, державшего вторую, шарахнуться прочь.
Марьяна дернула бровью, выхватив поводья у парня, и взлетела в седло, сразу же двинув лошадку вперед – следом за главарем.
Врата открылись, и Кремень выехал прочь, поглядывая на женщину и ухмыляясь. За ними выезжали прочие бандиты, за которыми следовала пешая колонна, состоящая из десятка крепких бандитов и десяти худых рабов с ошейниками.
Женщина ехала, наслаждаясь ярким солнцем и упруго ступающей под ней кобылой. Хоть она и предпочитала жеребцов, жаловаться она не собиралась.
Долгое время бандиты направлялись медленно, пока Кремень не дал знак своим офицерам, которые были верхом. По его команде все поддали лошадям, направляя их в галоп. Марьяна ощутила, как ее лошадь взбрыкнула и кто‑то позади нее рассмеялся. Но ей было все равно – она крепко сидела в седле, и, что бы ни думали бандиты, она чувствовала себя очень уверенно.
