Проклятие любить. Фантазии, романтика, пара навсегда

– Генри, а ты не пробовал, перед тем как тащить девушек в постель, сначала с ними пообщаться? Может не одна я такая веселая?

– Не знаю. Пробовал с одной, несколько месяцев встречался, ухаживал, пока не услышал случайно, что она поспорила с подружками, что охамутает заядлого бабника, дождется настоящего предложения и бросит. Попользоваться и выбросить, как ты говоришь. Все считают, что я так и поступаю с девушками, но ведь они зная о моей репутации поступают со мной так же. Вот в тебе я не чувствую обмана, скрытых целей, ты говоришь мне в лицо все что думаешь, – объяснял Джексон.

– Допустим, все так. Но я не услышала главного, это не то о чем ты хотел сказать, вернее не все. Что тебя так печалит, Генри? – спросила, чувствуя, что его не отпускает сомнения и вина.

– Вот о чем я говорю, ты каким‑то образом знаешь, что я по‑настоящему чувствую. Разделяешь со мной эти эмоции.

– Генри, у всех свои секреты, придет время, и я расскажу тебе свои. Что у тебя случилось?

Он вздохнул, хитро глянул на меня:

– Чувствуешь значит, Чертяка? Я так и знал. Хорошо, расскажешь, когда захочешь, какой у тебя скелет в трусах спрятан.

Он снова вздохнул.

– Из‑за работы я не могу уделять тебе много внимания. Сегодня днем я много трудился, был сложный заказ на свадьбу. Мне нужно поспать хоть немного, я конечно маг, но третьи сутки и для меня тяжело.

– О! Великая Тьма Генри! Почему ты сразу не сказал? Конечно, иди спать, лорд Зейнц же не поручал тебе постоянно находиться возле меня. К тому же ты и так много мне показал, а главное я точно поняла, где хочу учиться… Теперь другая проблема, как мне собеседование сдать? – грустно, задумалась я.

– У нас еще полторы недели Ирен, я что‑нибудь придумаю. Сходи к Филлипсону он посоветует, что еще почитать и выучить.

– Ой, Генри, лорд Декан сказал, что запретит мне читать книги в библиотеке, – чуть не со слезами вспомнила я.

– Да, что он к тебе прицепился? – вскипел Генри. – Сначала поручил соблазнить и бросить, что бы несчастная девушка с разбитым сердцем навсегда покинула университет. Теперь вот готовиться мешает. Я пойду и лично попрошусь в твои кураторы на весь период обучения, я расскажу и покажу тебе все, что сам знаю об основах магии. И уж поверь, в этом мне нет равных, меня же тоже считают неудачником, человеческим магом без способностей темных. Надо только научить тебя защищаться, дураков тут много, не наши, так с других факультетов.

Я была в шоке, от подлости лорда Константина, а ведь я почти поверила, что он хороший, уж очень его студенты уважали.

– Спасибо Генри, а тебе ничего не буде, что ты задание провалил? – опасаясь за него, поинтересовалась я.

– Да, что мне будет, Ирен? Хуже точно не будет. Даже если декан меня отчислит, пойду дальше шить платья, – он нервно взъерошил себе волосы. – Толку то, пятый курс способностей как не было, так и нет. А мы пробовали многое, и на кладбище ходили и упырей лорд Зейнц для меня поднимал, натравливая на меня, что бы в момент опасности магия проявилась. И зелья для меня делал специальные, ноль без палочки. Пофиг, пойду в модельеры, там хоть заработок стабильный.

Я почему‑то разулыбалась, видеть Генри таким серьезным и рассуждающим было непривычно и смешно.

– Что? – спросило меня лохматое чудище с красными от недосыпа глазами.

– Спать иди, спаситель мой, будет как будет… В постельку проводить? – подмигнула ему я.

– Вот это другой разговор, – воодушевился Генри, возвращаясь к своему нормальному состоянию, – Вот это я понимаю! Ангел мой, если ты окажешься у меня в постели, мы будем делать все что угодно, но уж точно не спать, – мечтательно улыбаясь, объявил Наставник.

Я засмеялась. Это не лечиться.

– Я знаю! – вдруг вскочил Генри. – Я сдам все книги, которые должен и возьму на себя, все, что тебе потребуется. Лорд Декан не сможет это запретить. Да можешь у меня в комнате сидеть и читать сколько хочешь. Я вообще могу у тебя в общаге ночевать. Заманчиво даже.

– Сдурел, тебя троллиха кастрирует.

– А я и ее чпокну! – разошелся Генри.

– Чпрокалку сотрешь, будешь так часто пользоваться, – засмеялась я.

Генри улыбнулся, помолчал несколько секунд.

– Ой нее… Не смогу, прости Ирен даже ради тебя… Зато я знаю, кто ей нравиться, наш дворецкий, можно свиданку им забабахать.

– Ладно, иди, отдыхай сваха недоделанная. А я в город схожу, письмо для мадам Гринт написала, отправлю.

– Зачем в город? У нас в учебных частях есть почтовые отделения, туда отнеси, – рассказал мне наставник.

И мы пошли по своим делам, Генри спать, а я повторять то, что успела переписать в библиотеке.

 

Эльфийка с Природного, Декан хороший?

На следующий день мы встретились в четыре часа, ночью прилетело послание от Генри, «Срочный заказ, от богатой жопы с ручкой, приходи завтра к четырем, на наше место, какашками тебя измажу. Твой на веке! Великолепный Наставник».

Снова вонючки и грязнючки мы разошлись по своим делам. Генри сказал, что собрал все книги кроме одной и сегодня постарается их сдать, что бы я могла взять нужную литературу к себе. Договорились встретиться к двенадцати ночи в библиотеке.

Приведя себя в порядок и поужинав, я вернулась на Природный факультет, мне там нравилось. Среди диких садов и животных учился интересный народ: строптивые кентавры, утонченные и гордые эльфы, легкие лесные феи, русалки, другие близкие к природе существа и очень мало людей.

Прогуливаясь вдоль вольеров с дикими лошадьми, я почувствовала, чью то боль и горе. Осмотревшись по сторонам, пошла в ту сторону, откуда волнами расходились эмоции отчаяния.

В стоге сена спряталась тонкая рыжая эльфийка и горько плакала. Я села рядом с ней и протянула ей платок. Она глянула на меня красными глазами, узнала. Нас тут все знали – как навозных жуков. Эльфийка взяла платок и высморкалась как тролль.

– По какому поводу сырость разводишь? – поинтересовалась я.

– Ударилась, – соврала эльфийка.

– Ирен, – протянула я ей свою ладошку. – Где ж ты так сильно ударилась, что сердце так разрывается?

– Мария, – слегка прикоснулась ко мне девушка, – с чего ты взяла, что у меня сердце болит?

– Ну так, по характеру всхлипываний и шмыганью носом. Я в девичьем пансионате выросла, знаешь, сколько там носовых платков перевели и подушек замочили?

– Сколько? – уже не так сильно всхлипывая, спросила Мария.