Проклятие любить. Фантазии, романтика, пара навсегда

– Лорд Зейнц, если дело в том, что некому ее обучать, я готов стать ее куратором. Прошу Вас разрешите ей остаться у нас, она старается изо всех своих сил, – умоляюще смотрел на меня Джексон.

– Генри ты не потянешь. Университет, работа в модельной студии, беглое изучение пропущенного материала, занятия по некромантии, девушки твои бесконечные. Ты когда спал последний раз нормально? А это каникулы Генри.

Генри, опустил голову, зарычал, выдохнул, начал нервно ходить по кабинету.

– Я брошу девушек, – пошел на крайние меры Джексон.

– Черт побери, Генри! Ты думаешь, я не знаю, что она другая? Что ее упорству и настойчивости нужно поучиться не только студентам, но и многим другим? Не вижу как она защищает попавших в беду не жалея себя, и делала это еще будучи в пансионате? Что рядом с ней все меняется и мой Темный факультет превратился в разноцветный, потому что студентки стали брать с нее пример, стихийники уже смеются над нами. Думаешь, я не вижу какой у нее потенциал в магии? Ты, к сожалению забываешь, с кем разговариваешь, есть причины, по которым я не могу взять ее, не только на Темный факультет, но и в университет в целом.

Генри затих, выжидательно глядя на меня, он боялся вздохнуть, ожидая моих слов, вспомнив, наконец, что я не совершаю необдуманных поступков.

– Или ты решил, что мне просто чем‑то не понравилась девушка, и я хочу от нее избавиться? Раз ты так заботишься о ней, я скажу тебе причину. Она погибнет тут, уже было три случая, когда она могла бы пострадать, прошла всего неделя Генри. Я знаю, ты скажешь, что это университет магов и тут все возможно. Но ответь мне три случая за неделю, это норма?

– Почему? – ужас, несвойственный для Генри, накрыл его. – Что в ней особенного?

– Я не могу тебе всего рассказать. Я прошу тебя помочь мне, отвести от нее беду – смерть, если хочешь! Она доверяет тебе, может, ты сможешь, уговорить ее уехать. Если нет, то собеседование она не пройдет, как бы вы не старались. И я настоятельно рекомендую тебе, не рассказывать ей о том, что ее тут ждет.

– Так может, стоит рассказать? Она не глупая и сама решит, что лучше уехать, – начал искать варианты Джексон.

– Нет Генри, представь, как ты ей это говоришь, поверит ли она?

Я посмотрел на него в упор.

– Вы правы, она не поверит, наоборот воспримет, как вызов остаться.

Плечи Генри опустились, он также как и я не хотел ее отпускать, но понимал, что так нужно.

– Сколько у нее времени? – задал резонный вопрос Джексон.

– Я не знаю. Пока я делаю все возможное, что бы уберечь ее. Но к сожалению я проигрываю в этой битве, есть один вариант, но я не уверен. Возможно уже поздно, и отстранение ее от университета не прекратит череду несчастий, – устало ответил ему я.

Джексон уставился на меня в упор проницательным взглядом, осуждение хлынуло от него волной.

– Что? – резко спросил я.

– Вы запали на нее…

– Вот не надо сейчас фантазировать Генри, – начал злится я.

– Это не фантазия, я здесь пять лет, ни на одну женщину Вы так не смотрели. Я думал, Вы убьете меня в зале хореографии. Думал, это из‑за того, что я игнорировал Ваш приказ явиться, но нет, вы ревнуете Ирен.

– Тебе показалось Генри, в любом случае это не поможет ей сюда поступить.

Это не его собачье дело. Я не ревную ее, если бы я захотел, соперников бы не осталось.

Но Генри это Генри, он также как и Ирен говорил правду в лицо всем, не стесняясь должностей и положений. Ну и парочка была созданная моими руками.

– Простите меня, но Вы… под… – он все‑таки сдержался, – Зная, что уже поздно, даже если Ирен уедет, ей будет угрожать опасность, Вы отправляете ее подальше? Баба с возу кобыла в курсе дела? Вы оставите ее без защиты? Выкинете на улицу? Опекунша не станет платит, за другой университет, ей придется пойти на улицу, жилье ей не дали. Там же, как раз самое безопасное место.

Генри замолчал, о чем‑то задумавшись.

– Вы правы. Будь она Вам небезразлична, Вы так бы не поступили.

Это был удар под дых, ну Генри ну стервец.

Внутри ревело пламя, он прав, но от этого я злился еще сильнее. Он сказал мне в лицо то, что я скрывал даже от себя, веря в то, что убрав ее с глаз, проблема решиться.

– Научи ее защите Генри.

– Почему я? Почему Вы сами этого не сделаете? Вы самый лучший преподаватель.

– Ей лучше держаться от меня подальше. Иди Генри, мы друг друга услышали, – выпроводил его я, собираясь или пойти напиться к Дарию, или пойти кого‑то убить, вторе мне нравилось больше.

 

Студенты Темного

Генри ко мне сегодня больше не пришел, хотя я ждала. Очень хотела узнать, о чем они поговорили. От него пришло послание «Все хорошо Ирен, завтра зайду за тобой в шесть вечера, Генри» и никаких тебе «Жопа с ручкой», «Приду поцелую», «Генри великолепный», это точно он писал? Похоже, разговор прошел не очень. Ладно, где наша не пропадала, я села за книги, времени было мало, и я засиделась до десяти утра.

Наставник пришел, как и обещал к шести часам, помятый и с красными глазами.

– Генри, ты что пил? – спросила с порога я.

– Сильно заметно? Да, встретил даму одну с вдребезги разбитым сердцем, пришлось утешать, – кажется, соврал мне Генри. – Ирен сжалься, помоги, а?

– Чем? Я не умею людей лечить.

– Я расскажу что делать, сам себя не вылечишь, – и Генри забрался на мою кровать, похлопал по краю.

– Эээ, мы так не договаривались.

– Я голову тебе на колени положу, так удобнее.

Генри показал руну исцеления и рассказал, что делать.

– Ну и доверяешь ты мне Напарник, я ж в тонкой магии не сильна.

– Хуже мне уже не будет, – то зеленея, то бледнее пояснил он.

Я положила руки нему на лоб и начала очень тихонько пробовать снять похмелье. Попытка прошла удачно, Наставнику стало легче. Теперь я перешла к пыткам и пошла греть чайник…

Генри уже легко встал и стал разминать конечности.

– Я не буду спрашивать, почему ты не говоришь правду, где ты был, это твои дела. Скажи, как прошел разговор? У тебя вообще совесть есть? Я тут извелась вся, последние волосы на жопке повыдергивала на нервах, – начала допрос я, наливая Генри крепкой кофе.

– У тебя на жопке волосы? Фууу Ирен, не издевайся над моей нежной, детской психикой, воображение у меня хорошее, я только от похмелья отошел.

– Генри…