Прощай, корона одиночества!

– Уф! – сказал разгоряченный Марат, – давно я так не танцевал!

– И я! – промолвила Соня.

Ее грудь высоко вздымалась, а широко распахнутые миндалевидные зеленые глаза сверкали словно яркие изумруды. Эта рыженькая была чертовски хороша. И щеки Марата неожиданно вспыхнули.

С того вечера отношение Марата к Снежане изменилось. Он перестал с прежней настойчивостью искать очередной встречи и даже стал придумывать отговорки, чтобы и вовсе не приходить на свидания.

Снежане было плохо. Было плохо оттого, что уже четыре дня она не видела Марата. Что с ним? Где он? Почему молчит? А Сонька просто нахалка. Так открыто демонстрировать свои чувства! Должна же быть какая‑то гордость! И вообще Марат только ее, Снежаны, и больше ничей другой! Но почему он тогда не приходит на свидания?

Снежана решила сходить на стадион, где тренировался Марат, и все разузнать.

Тренировка кончилась, и Марат к ней подошел.

– Снежана! Вот так сюрприз! Как ты здесь оказалась?

– Случайно, – соврала она, – проходила мимо, дай, думаю загляну, а то ты совсем про меня забыл.

– Ну что ты, что ты, – поспешно произнес Марат. – Просто я немного приболел. Стал, как старый дед. Нужен я тебе такой?

– Конечно, нужен, – с горечью ответила Снежана, – да ты и сам это знаешь.

– Перестать дуться! – миролюбиво улыбнулся Марат. – Пошли лучше в кино!

И Снежана снова была счастлива. Ей казалось, что все тревоги и печали остались позади. Откуда наивной Снежане было знать, что едва Марат проводил ее до дому, то тут же на всех парусах помчался к Соне.

Марат сам себе удивлялся. Совсем недавно его волновала одна только Снежана. И вот появилась Соня. И его потянуло к ней. Но и к Снежане его тоже тянет.

Все таки странная штука – жизнь! А может это не так плохо – любить двух красивых девушек одновременно? Эх, будь, что будет, время всех рассудит! И если ворота открыты, то глупо этим не воспользоваться, – в конце концов, решил Марат, принимая приглашение Сони.

– Сонечка! – ласково произнес он, – все эти дни я думал только о тебе.

– Вот как! – кокетливо промолвила она. – Я тоже думала о тебе. Ты такой интересный и в придачу большой спортсмен.

– Да ладно тебе! – краснея от удовольствия сказал Марат. – Не нужно мне льстить.

– А я ни капли и не льщу! – проворковала Соня, – ты и правда особенный. Такие парни в наше время большая редкость! Ах, как я завидую той счастливице, которая пойдет с тобой под венец! Расскажи о себе! Мне так интересно!

– Нет, сначала ты, потом я.

– Нет, ты! Я первая спросила, – голос у Сони стал смешливо‑дразнящим.

Марат кивнул, и поудобнее уселся на стуле. Было видно, что ему приятно внимание Сони.

– В детстве меня считали шалопаем! – охотно стал делиться он, – пока я не записался в секцию хоккея. А когда пришел туда за компанию с другом, то быстро понял, что хоккей – дело серьезное. Спорт помог мне стать настоящим мужчиной. Теперь могу за себя постоять, да и за других. Уже сейчас я неплохо зарабатываю, а когда закончу учебу, то уеду за границу по выгодному контракту. Это моя цель в жизни.

– Ой, как интересно! Слушала бы и слушала! Заходи ко мне почаще на чашечку чая! А может и чего покрепче!

Соня была в коротком шелковом халатике. Переливчатая материя зеленого цвета очень шла к ее изумрудным глазам. Из выреза халатика как бы ненароком виднелся бюст. От движения грудь колыхалась, и уже несколько минут Марат был не в силах отвести от нее глаз. Грудь ослепляла своей белизной. Ему казалось, что это два ярких шарика качаются на елке. Он пытался сосредоточиться на разговоре, но все меньше улавливал смысл.

Не зря говорят, что мужчина любит глазами. Его не могут не волновать аппетитные формы и смазливое личико. Красота – страшная сила!

Но вот что интересно. Вроде бы как доказано, что не каждый представитель сильного пола может по достоинству оценить отдельные детали женского образа: прическу, маникюр, цвет губной помады, но именно из этих мелочей и складывается образ дамы, в которую мужчина влюбляется. Другими словами мужчину привлекает цельный образ, а не отдельные детали и мелочи, но они тоже имеют значение.

Теребя уголок скатерти, Соня призывно посмотрела на Марата. Тогда он порывисто подошел к ней и заключил в свои объятья.

Он потянул на себя ее легкое, почти невесомое тело, при этом без конца целуя, и понял, что рядом с ним – роскошная женщина. Пылкая и страстная, стосковавшаяся по ласке. Ее ненасытные маленькие губки впились в его губы, и тогда он, гладя ее стройные ножки, почувствовал непреодолимое желание обладать ею. Марат стал лихорадочно сдергивать одежду с Сони. Труднее всего было справиться с воздушными кружевными трусиками и лифчиком. Скорее! Скорее почувствовать ее бархатистую кожу и нежное прикосновение маленьких упругих грудей! Может быть, надо было вести себя чуть сдержаннее, но Марат привык жить одним днем, особенно когда речь шла о женщинах. Ведь они и созданы для того, чтобы ублажать мужчин.

– Неужели ты любишь меня? – спросила Соня, млея от удовольствия.

– Я без ума от тебя! – клялся Марат, все крепче сжимая Соню в объятиях.

И жизнь в эти минуты казалась ему прекрасной, созданной исключительно для наслаждения. И, конечно, любимая женщина должна получить все, что пожелает. Марат старался угодить Соне из всех сил. Вскоре он услышал крик наслаждения, и мысленно летящий куда‑то в пропасть почувствовал себя счастливейшим из смертных.

Утром довольная Соня поцеловала лежащего рядом Марата и прошептала, что приворожила, потому что, как только увидела, то поняла, что уже не сможет жить без него. Она нежно провела острыми ноготками по его груди, как бы приглашая продолжить ночные забавы, и он вновь раззадоренный страстно привлек ее к себе.

– Твоя навеки! Только твоя! – ее слова обжигали.

Никогда Марату не было так хорошо.

Вскоре Марат совсем потерял голову. Ради Сони он был готов на все. Ни одна девушка не смотрела так страстно на него. Ни одна девушка не говорила ему столько приятных слов. Ни одну девушку он так сильно не желал. Ни с одной девушкой он не испытывал такого огромного удовольствия.

Марат с детства рос без особой любви, без родительской ласки и бабушка, поглаживая его по непокорным вихрам, часто приговаривала:

– Сиротинушка ты моя при живых родителях. Отец и мать вечно на работе, не наработаются никак, а дитё воспитывать надо. Иначе кто из него вырастет? Никчемушный человек и только.

Мать Марата была врачом в третьем поколении. Ее родители были известными кардиологами. Мать очень хотела, чтобы Марат продолжил семейное дело.

Отец Марата был летчиком. И романтиком в душе. Он любил музыку и поэзию. И в жизни всегда витал в облаках. Отец мечтал, что Марат станет музыкантом. По его настоянию мальчик даже окончил музыкальную школу.