Противостояние
– Понял, командир… – Шило приник к пулемету
– Окапываемся! Окапываемся, б…!!!
Окапываться все начали и без команды. А что такое окапываться в Афганистане – это сложно передать словами, это надо испытать. Особенно на горном склоне, когда лезвие лопатки царапает по камням и ты не копаешь – ты скребешь как крыса, вгрызаешься в землю, кровяня пальцы, срывая ногти и набивая мозоли. А по тебе в этот момент палят из ДШК или из миномета и от того, как быстро ты выкопаешь нечто похожее на окоп и вообще сумеешь ли ты это сделать – зависит твоя жизнь.
– Алла… – донеслось снизу
Духи решили‑таки атаковать. Снизу ударил пулемет, потом еще один – и моджахеды, строча на ходу из автоматов, бросились вперед, в гору. Ни один и них не пытался залечь, ни один из них не соблюдал какой‑либо дисциплины огня – они просто стреляли на ходу, стараясь как можно быстрее достичь вершины с ненавистными шурави, как можно быстрее подойти хотя бы на гранатный бросок.
– Моим не стрелять! – заорал лейтенант.
Не самое худшее – духов десятка два. Можно отбиться и так. Пусть духи до последнего думают, что их здесь меньше, чем есть на самом деле.
Минометная мина рванула где‑то вверху, осколки противно пропели над головой. Вилку кладут, сволочи[1]…
Лейтенант повел прицелом, выискивая пулеметчика. И нашел – он расположился далеко, даже очень далеко – метров семьсот не меньше. У одного из валунов то и дело вспыхивал злой огонек…
Хлопнула СВД, толкнула в плечо – и словно искра мелькнула на серой поверхности валуна, пуля ушла левее и выше. Не обращая внимания на огонь моджахедов, лейтенант прицелился и выстрелил вновь – попал или нет, видно не было, но духовский пулемет заткнулся.
Первый натиск отбили на удивление быстро и совершенно без потерь – просто перестреляли духов в несколько автоматов. «Помог» и минометчик – во время штурма позиций русских он не прекратил огонь и одна из мин легла прямо на головы атакующих духов, сразив осколками по крайней мере четверых[2]…
До позиций спецназовцев не добежал ни один моджахед, один оставался в живых, и еще долго и обреченно выл на каменистом склоне, пока очередь снизу, очередь кого то из своих же не оборвала этот крик.
После провала первого штурма, наскоком – духи решили поговорить…
– Таслим! Шурави таслим!![3] – хрипло заорали с тропы
Ага – щаз… Щас тебе будет таслим…
– Американ! Американ!
А вот это уже интересно. Американ. Американец! Отдай американца и уйдешь.
Лейтенант взглянул на лежащего рядом американца – тот прижимался к земле и был на удивление спокоен. Их глаза встретились…
– Им нужен я…
– Кто вы?
– Я из ЦРУ.
Твою мать… За ЦРУшника они и впрямь – рвать и метать будут.
Скворцов обернулся…
– Грузин!
Их разведчик, московский грузин бог знает в каком поколении и не знающий ни слова по‑грузински, старший сержант Александр Кацава обернулся
– Головой отвечаешь – лейтенант кивнул на пленника.
– Понял, старшой…
Одновременно командовать и опекать пленника нельзя, либо одно проворонишь либо другое.
Старший сержант, не поднимаясь, ползком сменил позицию, и тут раздался торжествующий крик
– Метлы! Пацаны, вертушки идут!
Лейтенант приподнялся на локте, повернулся, чтобы посмотреть – и увидел. Как раз и увидел – то что видеть не хотел бы ни при каких обстоятельствах. Вертушек было всего две – всего два Мишки, но самое главное – ни одного Крокодила на прикрытии. И это при том, что он предупредил штаб об опасности района, о наличии в районе как минимум одного ДШК, и о том, что они окружены и по ним ведется огонь. Того придурка, кто при таких вводных отправил в район всего лишь пару Мишек – расстрелять перед строем мало. И не успел лейтенант додумать эту невеселую мысль – как из‑за ближайшего холма взлетели два маленьких светлячка, набирая скорость, они рванулись к вертолетам. Вертолеты метнулись в сторону, небо расцвело огненным шарами, выпущенными системой отстрела тепловых ловушек. Одна из ракет повелась за тепловыми ловушками, лопнула огненной вспышкой – зато вторая боднула в бок один из вертолетов – и в этот же момент ярко‑алые трассы с другого холма врезались в обреченный вертолет с другой стороны, добивая его.
Оставшийся в живых вертолет резко ушел вправо, ныряя в ущелье. Забирать окруженных спецназовцев он явно не собирался[4]…
* * *
[1] Класть вилку – терминология из артиллерии. Первая мина или снаряд ложится с недолетом, вторая – с перелетом, по попаданиям корректируется прицел и третья попадает точно в цель.
[2] Стрелковые таланты духов, ходящие про них байки что из БУРов, британских Ли‑Энфильд 303 попадали за километр, в основном из области мифов. Да, были у них и снайперы, были и просто удачные выстрелы, благо пуля из БУРа на километр только так летит. Но в основном относительная «удачливость» духов объяснялась тем, что они либо стреляли на очень коротких дистанциях, навязывали бой в зеленке, в населенном пункте. Либо занимали господствующие высоты, стреляли сверху вниз, в то время как нашим приходилось стрелять снизу вверх, а любой практик скажет вам что при стрельбе снизу вверх сложно рассчитать поправки.
[3] Шурави, таслим! – Советский, сдавайся!
[4] К сожалению было и такое. История афганской войны – это не только история героизма, это история и таких вот поступков. И сразу даже не скажешь кто виноват здесь больше, струсивший пилот вертолета или придурок, пославший вертолетную пару на задание, не выделив им боевого прикрытия.
